В периоды кризисных явлений в обществе и экономике на свет божий тут же появляются разного рода проекты, которые сулят немедленное избавление от всех одолевающих нас напастей. Для этого достаточно будет только выполнить изложенные в проекте рекомендации и все трудности исчезнут, как по мановению волшебной палочки, а жизнь наша потечет молоком и медом.
Одним из таких проектов, недавно явленных публике, является продукция Столыпинского клуба – площадки, на которой собираются, с одной стороны, отдельные теоретики, а с другой – некоторые практики. Их совместное творчество и произвело на свет очередной проект нашего спасения.
В принципе, можно было подробно изложить этот проект и дать его развернутую критику. Однако мы решили ограничиться рассмотрением одной – базовой – идеи, которая состоит в том, что Центральный банк должен значительно расширить эмиссионное финансирование российской экономики.
По мысли авторов доклада, такая мера жизненно необходима, так как в российской экономике «не хватает денег», имеет место «иссушение денежной массы», поэтому, во-первых, процентные ставки очень высокие и, во-вторых, долгосрочные кредиты получить очень трудно. Поэтому совокупность инвестиционных проектов, которые сами по себе дорогие и долгосрочные, реализовать практически невозможно. А без инвестиционных проектов никакой экономический рост в стране невозможен.
Здесь надо сразу же отметить, что идея эмиссионного финансирования не является новой и фактически использовалась все 90-е годы, хотя официальные органы власти это изо всех сил отрицали. При этом, как многие из нас хорошо помнят, ни к чему, кроме как к инфляции, это финансирование не приводило, вместо роста российское хозяйство постоянно снижало свои обороты.
Правда, тогда эмиссия покрывалась т.н. «плохими долгами» - просроченной взаимной задолженностью хозяйственных агентов, и не мудрено, что она приводила к постоянному росту цен. Но сейчас, как утверждают авторы доклада, эмиссия будет производиться только для финансирования инвестиционных проектов, продукция которых, после того, как их введут в строй, и будет покрытием денежной эмиссии. Поэтому никакой инфляции, как они думают, не возникнет в принципе.
Однако подобного рода соображение, увы, не является достаточно весомым. Даже если не затрагивать вопрос о том, будут ли планируемые инвестиционные проекты запущены в срок и будет ли кому-нибудь нужна эта продукция, можно сразу сказать, что эмиссионное финансирование долгосрочных инвестиционных проектов несет на себе очень высокий риск инфляции. Этот риск существует вследствие сильного разрыва во времени между затратами капитала и получением на него отдачи.
Дело в том, что как только проект начинается, затраты на его проектирование и строительство тут же начинают оплачиваться. Оплата расходов немедленно приводит к появлению доходов – заработной платы и прибыли – у всех участников инвестиционного процесса. Получив доход в денежной форме, они его, разумеется, тут же тратят, и создают тем самым дополнительный спрос на товарных рынках. Этот спрос может быть покрыт исключительно за счет текущего выпуска продукции, так как продукция с начатых строительством проектов будет получена только через несколько лет.
Соответственно, если часть потребителей готова отказаться от полного использования своих доходов и согласится с тем, что товары и услуги, которые они потребляли раньше, теперь будут потреблять люди, занятые на реализации инвестиционных проектов, то тогда дополнительный спрос будет покрыт за счет текущего производства и никакой инфляции не будет. Ну, а если не готовы, то тогда дополнительный спрос, созданный при реализации инвестиционных проектов, погонит цены вверх.
Поскольку авторы доклада предлагают использовать для финансирования инвестиционных проектов денежную эмиссию, а не добровольные сбережения, то инфляция нам будет гарантирована. И она тем более будет гарантирована, что размер предполагаемой эмиссии определяется членами Столыпинского клуба достаточно оригинальным способом.
Дело в том, что как мы уже говорили выше, члены клуба считают, что хозяйственному росту России мешает ограничительная денежная политика Центробанка РФ и, как следствие, относительная нехватка денег в экономике. Хватает ли в экономике денег или не хватает, определяется с помощью показателя монетизации валового внутреннего продукта, который представляет собой отношение ВВП к денежной массе (ДМ).
Так, например, в 2014 году ВВП России составил 71 трлн. руб., а денежная масса (агрегат М2) на конец 2014 года – 32 трлн. руб. То есть, «монетизация» российского хозяйства составляла 45%, хотя в Китае в том же году при ВВП 63,3 трлн. юаней агрегат М2 составлял 122,8 трлн. юаней (уровень монетизации – 194%), а в США при ВВП в 17 трлн. долл., и агрегате М2 равном 11,7 трлн. долл., монетизация составляла 76%.
Из этих цифр делается нехитрый вывод, что если нам поднять монетизацию ВВП хотя бы до уровня США (а для этого нужно, как минимум, увеличить денежную массу на 70%), то тогда бурный рост нам обеспечен и, вполне вероятно, мы сможем наконец-то догнать эту страну по уровню экономического развития.
Несмотря на наглядность, подобного рода расчет не выдерживает критики, причем сразу по нескольким основаниям. Так, статистически, нельзя сравнивать между собой интервальный показатель (ВВП) и моментный показатель (ДМ); чтобы сделать эти величины сравнимыми, их нужно привести к одной размерности. В противном случае это отношение совершенно бессмысленно.
Другая причина, по которой нельзя сравнивать между собой валовой внутренний продукт и денежную массу - это феномен скорости обращения денег. Собственно говоря, хорошо известна формула, из которой следует, что стоимость всей произведенной продукции равна денежной массе, умноженной на скорость ее обращения. Поэтому судить о «достаточности» или «недостаточности» имеющегося количества денег для экономики можно только после коррекции показателя денежной массы на ее скорость. И если результат этого простого расчета покажет, что обе части формулы равны, то ни о какой нехватке денег не может быть и речи.
Кстати говоря, низкий уровень монетизации в России и очень высокий уровень в Китае может говорить, в частности, о том, что в российской экономике скорость обращения денег высокая, а в Китае – низкая.
Количество денег в обращении, кроме объема ВВП и скорости обращения денег, для ряда стран зависит еще от некоторых факторов. Так, например, у экономик с развитым фондовым рынком, земельным рынком и рынком вторичной недвижимости значительная часть денег используется для обслуживания сделок на этих рынках, поэтому к процессу производства и реализации текущего ВВП никакого отношения не имеет. Эти деньги обслуживают движение активов, а не товаров и услуг, поэтому учитывать их при определении уровня монетизации ВВП абсолютно некорректно.
Поскольку, как мы понимаем, эти рынки в США и Китае развиты гораздо сильнее, чем у нас, то им требуется гораздо больше средств, чем аналогичным рынкам в России. Поэтому, чтобы привести денежные массы США и Китая в соответствие с денежной массой в России, их надо уменьшить на величину этих средств.
Специально про США надо так же сказать, что уровень монетизации его ВВП зависит еще от одного обстоятельства. Дело в том, что американский доллар – это международная резервная валюта, которая находится в активах Центральных банков всех стран мира, а так же в активах большого количества компаний, коммерческих банков и домохозяйств вне США. Кроме того, доллар — это международная платежная валюта, с помощью которой производятся платежи, как минимум, в трех четвертях сделок в международной торговле. Еще и поэтому объем долларов США некорректно сравнивать с американским ВВП, так как доллар имеет гораздо больший ареал распространения, чем, например, российский рубль, который является локальной валютой и обслуживает практически только внутренние платежи.
Если количество долларов, находящихся в обращении, уменьшить на те суммы, которые требуются для обслуживания сделок на фондовом и земельном рынке и рынке недвижимости США, а также на суммы, которые используются в виде международных резервов и средства международных платежей, тогда уровень монетизации ВВП США будет не сильно отличаться от российского.
Под конец хочется отметить, что такая достаточно наивная вера в то, что простым расширением денежного предложения можно решить глобальные экономические задачи, вызвана плохим пониманием разницы между понятиями «деньги» и «денежный капитал». Как известно людям, изучавшим экономическую теорию, капитал в процессе своего кругооборота проходит несколько стадий, первая и последние из которых – авансирование капитала и реализация вновь созданного продукта – требуют использования денег. Однако деньги здесь играют пассивную роль – их требуется ровно столько, чтобы процесс покупки факторов производства и процесс реализации произведенного с их помощью продукта шел бесперебойно. Теоретически, конечно можно увеличить авансированный капитал на любую сумму за счет денежной эмиссии (к чему, собственно, и призывают авторы доклада), но невозможно на аналогичную по стоимости величину увеличить факторы производства. Динамика трудовых ресурсов и динамика средств производства подчиняются своим закономерностям и дополнительная денежная эмиссия сама по себе их предложение не увеличит, как бы этого ни хотелось авторам «волшебных рецептов».
