В последнее время сообщения об экономической ситуации на Украине стали похожи на сводки с театра военных действий.
06 декабря международное рейтинговое агентство Moody's Investors Service понизило рейтинг государственных облигаций Украины на одну ступень — с B2 до B3, и установило негативный прогноз к следующему пересмотру рейтинга.
На следующий день, 07 декабря, уже другое международное рейтинговое агентство - Standard & Poor's - понизило долгосрочный суверенный рейтинг Украины по обязательствам в иностранной и национальной валюте на одну ступень — до "B" с "B+", и тоже с негативным прогнозом. Одновременно понижен рейтинг Украины по национальной шкале — до "uaA-" с "uaA+".
В этот же день стало известно, что миссия МВФ отложит запланированный визит на Украину, так как ее власти фактически отказались от выполнения согласованной программы экономических реформ, которые включали в себя урезание бюджетных льгот, повышение тарифов на газ для населения и коммунального сектора, и отказ от фиксированного курса гривны.
А 10 декабря появилась информация, что тоже агентство Moody's понизило рейтинги 11 украинских банков, включая Сбербанк (Украина), ОТП Банк Украина, ПриватБанк, Райффайзен Банк Аваль, Укрэксимбанк, и тоже с «негативным» прогнозом.
28 декабря новый/старый премьер-министр Украины Николай Азаров заявил, что он надеется договориться с МВФ о выделении следующего транша без повышения тарифов на услуги ЖКХ. А если с МВФ договориться не удастся, добавил премьер-министр, то ничего страшного в этом нет: «У нас принято думать, что кредит на выгодных условиях можно привлечь только в МВФ. Но на самом деле финансовых ресурсов в мире достаточно, и мы сейчас работаем над тем, чтобы их привлечь в экономику Украины на выгодных условиях".
А уже после наступления Нового года первый вице-премьер, бывший глава Нацбанка Украины Сергей Арбузов заявил, что Украина все же рассчитывает подписать новое соглашение stand-by с Международным валютным фондом на сумму $15 млрд., миссия которого должна прибыть на Украину 24 января.
В общем, поток новостей свидетельствует: ситуация в экономике Украины крайне напряженная, у международных финансовых организаций существуют сильные сомнения в том, что ее экономические власти смогут найти выход из создавшегося положения.
При этом надо понимать, что хотя снижение рейтинга – вещь, конечно, неприятная, но обычно не смертельная. Однако в случае Украины новые пониженные рейтинги являются преддефолтными. И если они будут снижены еще на одну ступень (а это очень может быть, так как прогноз по ним негативный), то тогда агентства зафиксируют состояние, которое называется «выборочный дефолт». То есть фиксация того, что Украина, как суверенное государство, и коммерческие банки – резиденты Украины, не могут обслуживать свои валютные обязательства.
Как стало возможно возникновение подобной ситуации, и могут ли быть из нее какие-нибудь выходы, кроме, конечно, объявления дефолта по суверенному долгу и по обязательствам банков?
Чтобы ответить на этот вопрос, надо, в первую очередь, рассмотреть политику украинских экономических властей в области валютного курса. Потому что именно резкие изменения курсы гривны относительно других валют были и остаются детонатором общеэкономических кризисов.
Курсовая политика, которая уже давно проводится на Украине, по терминологии МВФ называется «валютным управлением» (плохой русский перевод английского термина “currency board”). Сама эта политика достаточно проста: Центральный банк страны покупает валюту в резерв по определенному курсу, который практически никогда не меняется. При покупке валюты в резерв во внутреннее денежное обращение страны попадает определенное количество национальных денег, которое используется для обслуживания внутреннего платежного оборота. Наоборот, если Центральный банк продает валюту из резерва, то он уменьшает размер резерва и объем национальных денег, находящихся в обращении. При этом, вне зависимости от того, как меняется внутреннее обращение, валютный курс остается стабильным.
Достоинства этой политики очевидны. Постоянный валютный курс очень удобен участникам внешнеэкономической деятельности, которым не надо строить прогнозы динамики рыночного валютного курса (которые редко сбываются) и тратить средства на страхование от возможных курсовых изменений во время срока действия внешнеторговых контрактов. Также валютный курс очень удобен всем остальным хозяйственным агентам, так как наличие твердого внешнего измерителя позволяет более или менее правдоподобно оценивать реальную динамику номинальных внутренних показателей, вроде цен, доходов и сбережений. Хотя, конечно, политика “currency board” предполагает, что национальная валюта является твердой, и ни в каких дополнительных внешних измерителях не нуждается.
Такова политика валютного курса, вернее, «монетарная» составляющая этой политики, которая вроде бы ясна и понятна. Но у нее есть еще несколько других составляющих - «ценовая», «кредитная» и «реальная», которые уже не так ясны и понятны, и не всегда хорошо артикулируются.
Дело в том, что расширение национального денежного обращения, которое происходит при покупке валюты в резерв, увеличивает возможности национальной банковской системы по кредитованию клиентуры вследствие роста ликвидности банков. Рост кредитования, с одной стороны стимулирует рост производства, но с другой – стимулирует спрос. И иногда так случается, что спрос начинает опережать предложение, то есть становится избыточным, что приводит к росту цен.
Правда, механизм «валютного управления» позволяет погасить рост цен, но достаточно жестким способом.
Если в той или иной стране начинают расти внутренние цены, то это, во-первых, стимулирует рост импорта, а во-вторых, дестимулирует экспорт. Одновременное действие этих факторов приводит к тому, что объем свободной валюты на валютном рынке уменьшается, Центральному банку приходится сокращать покупки в резерв и, соответственно, эмиссию национальных денег. После чего, как результат роста импорта и стабилизации внутреннего денежного предложения, рост цен начинает замедляться.
Однако если объем свободной валюты будет становиться все меньше и меньше, то Центральному банку придется прекратить ее покупки в резерв, или он даже будет вынужден начать продажи валюты из резерва. При этом количество национальных денег в обращении уменьшится, объем кредитов, выдаваемых банками – тоже, а это, в свою очередь, приведет, во-первых, к понижению цен и, во-вторых, к росту процентных ставок. Ну, а любое производство, зажатое между падающими ценами и растущими ставками, начнет сокращаться.
При этом, повторяем, все эти увеличения/сокращения валютного резерва и обращения национальных денег производятся ради того, чтобы поддерживать неизменным курс национальной валюты. И, если получится, - индекс товарных цен.
Но, как свидетельствуют многолетние наблюдения, на практике это получается очень плохо. Курс меняется, цены тоже, а производство испытывает сильные скачки, чего при проведении политики “currency board” вроде бы быть не должно. Вот этот плохо артикулируемый аспект данной политики и проявлял себя в прошлом, и продолжает проявлять себя сейчас на Украине в полную силу.
Чтобы не быть голословными, мы приведем данные о курсе гривны за последнее десятилетие. Так, в интервале с января 2002 года по март 2004 года украинская валюта колебалась в достаточно узком коридоре 532-533 гривны за 100 долларов. Потом, до апреля 2005 года гривна ревальвируется до уровня 525/$100, после чего за несколько дней происходит резкая ревальвация до уровня 505/$100. И вот на этом уровне гривна простояла до мая 2008 года (целых три года!), после чего произошла еще одна ревальвация, до 485/$100. Но это был уже сентябрь 2008 года, после которого все слабые валюты мира стали резко девальвироваться, и гривна не стала исключением. К декабрю она стоила только 779/$100, после чего началась легкая ревальвция до 761/$100 в июне 2009 года. На этом восстановление валюты закончилось, и курс гривны снова стал падать, достигнув в октябре 2009 года рекордного уровня 801/$100. Дальше он колебался в достаточно узком коридоре (менее 1%), повышаясь до уровня 789/$100 и падая до уровня 800/$100. В конце концов, в июне 2011 года она стала стоить 797/$100, в ноябре 2011 г. - 798/$100, а с мая 2012 года - 799/$100, и на этом уровне находится по сей день. И, как намекают представители денежных властей Украины, будет находиться и дальше, хотя МВФ настаивает на переходе к плавающему курсу.
Если взять индекс цен производителей промышленной продукции, то еще в I кв. 2012 года он составлял 108,6% к аналогичному периоду 2011 года. А вот в IV кв. 2012 года этот индекс составил только 100,3%. Цены на потребительские товары «ведут себя» еще спокойнее. Если в январе-марте 2012 года их индекс составлял 103% к тому же периоду 2011 года, то три последних месяца 2012 года индекс цен составляет 0,6% к тому же периоду 2011 года. А если взять индекс цен только на пищевые продукты (без алкоголя и табака), то он вообще показывает отрицательную динамику – минус 2% за все второе полугодие 2012 гола.
При этом поведение цен в последние месяцы каждого года нельзя назвать обычным или традиционным. Они то выше, то ниже цен предыдущих периодов; но даже тогда, когда они снижались, до нуля их рост никогда не падал. Поэтому есть все основания предположить, что стабилизация или даже небольшое падение цен сигнализирует о том, что в экономике Республики наступает спад. Объем сделок снижается, покупок-продаж становится все меньше и меньше, поэтому цены начинают тормозить. Через некоторое время информация о сокращении объемов сделок дойдет до производителей, они начнут сокращать выпуск продукции и увольнять ставшую избыточной рабочую силу. И тогда спад превратится в кризис.
Казалось бы, в условиях надвигающегося спада органам хозяйственного управления надо принимать активные меры по оживлению экономической конъюнктуры. Например, попытаться расширить банковское кредитование. Но они, увы, не могут этого сделать, так как следование политике стабильного обменного курса накладывает жесткие ограничения на эмиссионные возможности Центрального банка. И, соответственно, на кредитные возможности коммерческих банков. Национальный банк Украины не может расширить денежную эмиссию, так как его валютные резервы сокращаются и, таким образом, база для эмиссии становится все меньше и меньше.
Как показывает статистика НБУ, максимального объема — $37,5 млрд. - валютные резервы составляли 01 июля 2011 года. Потом началось их падение, и к 01 октября 2012 года они составили $29,2 млрд., а к 01 января 2013 года — $24,5 млрд. В 2013 году их падение, надо думать, продолжится, так как отрицательное сальдо счета текущих операций платежного баланса нарастает очень сильно: в 2010 году оно составляло $3 млрд., в 2011 году — $10 млрд., а за 9 месяцев 2012 года — $9,3 млрд.
В сложившейся ситуации у монетарных властей Украины не остается другого выхода, кроме как следовать рецептам МВФ и, в первую очередь, отменить фиксированный курс гривны. После чего наверняка произойдет ее резкая девальвация, которая приведет к росту стоимости импорта. Импорт будет урезан, и потребности в иностранной валюте сократятся. Но власти пока не хотят идти подобным путем, видимо, надеясь, что им как-то удастся выкрутиться. Но времени на это у них осталось не так много — пока не кончатся валютные резервы.
