28 ноября 2015 года лингвист Георгий Старостин представил на книжной ярмарке Non/fiction свою новую книгу «К истокам языкового разнообразия» (М.: Издательский дом «Дело», 2016). Издание представляет собой десять бесед о сравнительно-историческом языкознании с востоковедом Евгением Сатановским, который также принял участие в презентации книги.
«После того, как Георгий 200 раз переписал книгу и дописал массу умных вопросов, которые я не задал, а надо было задать, получилась эта книга», – отметил он. Сатановский рассказал, что идея книги обсуждалась еще с отцом автора, выдающимся лингвистом Сергеем Анатольевичем Старостиным (1953-2005), создателем исследовательской программы по сравнительно-историческому языкознанию «Вавилонская башня» в рамках Московской школы компаративистики. А уже сын работал над книгой почти десять лет и посвятил книгу отцу.
«Порадовало, какой большой спрос оказался на книгу – попытку объяснить, откуда берется языковое разнообразие. Мы не ожидали, что первый тираж разойдется в секунду, второй тираж заканчивается, и скоро будет третий. Оказывается, спрос на это знание, сугубо фундаментальное, не прикладное, очень высок», – подчеркнул Георгий Старостин, с 2013 года заведующий Лабораторией востоковедения и сравнительно-исторического языкознания Школы актуальных гуманитарных исследований при Институте общественных наук РАНХиГС, а также продолжающий заведовать кафедрой Истории и филологии Дальнего Востока Института восточных культур и античности РГГУ.
Видеозапись презентации
«Мне кажется, что книжка после долгих-долгих мучительных лет работы над ней, полезна для психического здоровья человека. В каком смысле? Языкознание очень сильно страдает от того, что многие люди считают, что могут заниматься языками, вообще ничего не зная про теорию языкознания, про тот колоссальный опыт, который был накоплен лингвистами за несколько сотен лет», – заметил Георгий Сергеевич.
«На полках книжных магазинов вы можете увидеть огромное число книжек типа «Почему все языки выходят из египетского/шумерского/русского/армянского», но серьезно написанной литературы по этому поводу очень мало. Раз-два и обчелся. И то, почти все эти книги были написаны еще в советское время. Получился уникальный продукт, который задумывался так, чтобы максимально доступно, на пальцах объяснить читателю методы работы компаративистов, историков языков, объяснить результаты, основные достижения и перспективы, и при этом не удариться в фантастику и мифологию, соблюсти некоторый баланс, - сказал автор книги. - Мне кажется, что, судя по откликам читателей, мы с этой задачей справились, и вы в ней не увидите ничего фантастического».
В книге дана вероятностная оценка результатов ученых, рассказывается, с какой точностью реконструированы проязыковые состояния, в чем ученые уверены, а в чем - нет. «Это хороший обзорный справочник по гипотезам о праязыках», – уверен Георгий Старостин.
«В книге нет рассказов о Лемурии, о том, что первые памятники на русском языке появились 300 тыс. лет назад… Нет подробного разбора лингвистических теорий юмориста Задорнова. Они не самые идиотские, на самом деле, есть и куда более смешные вещи, – вторил ему Евгений Сатановский. – Книга не написана для того, чтобы развлекать публику, а в надежде, что юноши и девушки увлекутся этой наукой и займутся ею всерьез».
Георгий Старостин отметил, что книга посвящена истокам разнообразия языков, а не истокам языка. Автор участвует в международном проекте Evolution of Human Languages. «Мы не занимаемся идеей происхождения языка как такового, мы скорее поставляем для этой чрезвычайно увлекательной области науки сырой материал. Эта книга про то, как многие-многие языковые семьи, которые мы сегодня видим на планете, возникают из меньшего числа языков, может быть, даже из единого праязыка. Но при этом подчеркивается, что мы, сравнивая эти современные языки, выводя какие-то законы языковых изменений, не получаем чего-то совершенного отличного от того, что мы имеем сегодня».
«Мы не говорим о том, как этот первый праязык или первые праязыки произошли из какой-то доязыковой системы коммуникации, которая была чем-то средним между животной системой и типичными человеческими системами коммуникации», – подчеркнул он. Тем не менее, те, кто интересуется происхождением языка, найдут в книге немало полезного. Например, «слово «нос» во многих языках мира представлено звуком «эн», поскольку он носовой и является естественным для слова “нос”. Такое наблюдение имеет безусловное отношение к теории происхождения языка, но напрямую мы ею не занимаемся, так как эта другая область знания».
Часть книги посвящена простоте и сложности языков, вопросу о том, почему одни языки выглядят сложнее, а другие – проще. «Не бывает просто простых и просто сложных языков. Язык – многослойная, многоуровневая система. В языке есть звуки, морфемы, слова, которые состоят из звуков. В языке есть правила грамматики и синтаксиса. Есть семантика, смысл. Есть еще более высокие надстройки типа письменности. И каждый из этих уровней, каждая из этих надстроек, может быть по-разному простой или сложной», – заметил Старостин.
«Чаще всего мы наблюдаем, как сложность одной части языка компенсируется относительной простотой другой части. Скажем, бывают языки с очень сложной грамматикой, как какой-нибудь древнеиндийский язык, у которого грамматическая система устроена так, что её надо долго и кропотливо изучать. С другой стороны, есть китайский язык, у которого нет сложной грамматики - всю грамматику можно, при желании, выучить за полчаса, но китайский компенсирует эту простоту чрезвычайно сложной системой письма, а также чрезвычайно сложной системой сочетания слов в составе предложения. Там очень хитро и неудобно, с точки зрения русскоязычного человека, устроен синтаксис. В одном месте убыло, в другом месте прибыло – так язык и устроен», – сказал ученый.
«Получается, что нельзя сказать, что все языки одинаково просты или сложны, тем более, что нет формальной меры простоты по всем языкам. Общая эволюция устроена так: в одном месте что-то упрощается, в другом что-то усложняется. Бывают и хитрые моменты: известно, что сложность языка часто зависит от количества людей, которые на этом языке разговаривают», – уточнил он.
«Скажем, языки с многомиллионными ордами носителей во многих аспектах могут быть проще, чем малые языки, что исторически легко объяснимо. Многомиллионность носителей означает, что на этот язык со временем переходит большое количество людей, для которых этот язык когда-то был неродным. Когда они его выучивают, то они его подсознательно упрощают», – рассказал Старостин.
«Сравнительное историческое языкознание в его современном виде восходит примерно к концу XVIII – началу XIX веков. Оно появилось в западных университетах, когда людям стало ясно, что развитие языков подчиняется определенным законам и не является произвольным. С того момента, когда стало ясно, что эти законы существуют, что их можно выявлять и описывать на языковом материале и что выявляя можно понимать, как выглядели более ранние языковые состояния, начинается сравнительное языкознание. В этом виде оно успешно существует уже более 200 лет. Фундаментом, базой того, что мы делаем, является, естественно, всё классическое языкознание. Описанию этих основ в книге специально посвящено две главы», – заметил Георгий Старостин.
«Какова заслуга Московской школы компаративистики и тех представителей, которые были задействованы в этой книге? Я там выступаю не как единственный автор, в ней есть три главы, где наши коллеги участвуют как собеседники. Александр Юрьевич Милитарёв – по афразийским языкам, Анна Владимировна Дыбо – по алтайским и ностратическим языкам и Илья Иосифович Пейрос – по языкам Америки и Индо-Тихоокеанского региона», - пояснил ученый.
Беседы, оставляющие книгу:
1) Введение в проблематику
2) Как работает компаративист?
3) Классификация языков и лексикостатистика
4) Ближнее и дальнее родство языков.
5) Ностратическая макросемья
6) Сино-кавказская макросемья
7) Афразийская макросемья
8) Языковое разнообразие в Африке
9) Языковые семьи Америки и Тихоокеанского региона
10) Заключение. Глобальная перспектива.
«Мы все, хотя между нами есть отдельные разногласия, как и между любыми учеными, тем не менее, объединены принадлежностью к Московской школе сравнительно-исторического языкознания. Ее основным ноу-хау является возможность применения сравнительно-исторического метода к языковым семьям глубокого уровня», - говорит Старостин.
«В мировой компаративистике, - продолжает Георгий, - довольно глубоко укореняется представление, что мы языковым родством можем заниматься только до определенного временного предела. Скажем, 6 тысяч лет, на глубине которых восстанавливаются праевропейские языки, что за пределами этих 6 тысяч лет, область точного научного знания заканчивается и дальше начинается что-то типа гадания на кофейной гуще. Наша научная парадигма сводится к тому, что это не совсем так, что, безусловно, заниматься глубоким языковым родством гораздо труднее и не в последнюю очередь потому, что, во-первых, это предполагает много знаний, а, во-вторых, довольно большую научную смелость. Тем не менее, это возможно делать до каких-то определенных пределов».
«6000 лет – это не некая волшебная грань, за которой двери захлопываются и дальше мы ничего сказать не можем. Дальше действительно начинается область, где труднее, потому что вымывается большая часть языкового наследия, труднее становится находить общие корни и общие законы, гораздо меньше информации можно восстановить, но меньше, не значит нуль!», – подчеркивает автор книги.
На следующий день я увидела на Non/fiction известного лингвиста Елена Викторовну Падучеву, жену А.А. Зализняка. Оказалось, что она искала на ярмарке книгу Старостина, было приятно помочь ей найти стенд издательства. Даже этот маленький эпизод показывает, что книга вызвала интерес не только у широкой публики, но и у коллег-специалистов.
