В западной прессе продолжают обсуждать миграционный кризис в связи с войнами на Ближнем Востоке. Сейчас в фокусе внимания вопрос о том, насколько миграционные волны опасны или, наоборот, выгодны для экономики стран-реципиентов.
Приток мигрантов в Европу угрожает как европейской, так и сирийской экономике, пишет NY Times. Для Европы, которая долго работала над ассимиляцией уже имеющихся иммигрантов, это сильнейший риск обзавестись новым непривилегированным классом, который неизбежно станет нагрузкой для налогоплательщиков. Большинство беженцев не знают иных языков, кроме своего родного и имеют крайне смутное представление о странах, в которые они прибывают, и о том, каким образом они могли бы устроить свою дальнейшую жизнь.
Но среди мигрантов есть и квалифицированные специалисты со знанием языков и средствами к существованию. Эти люди подались в Европу, прежде всего, из-за того что в их стране стало небезопасно. Европейским властям, соответственно, необходимо проделать большую работу как минимум по сортировке беженцев. Людям, которые уже обладают профессиональными навыками, нужно подобрать работу. Людям без квалификации и знания языка нужно обеспечить возможность встроиться в новую среду. Это, опять же, требует больших расходов.
В свою очередь, Сирия из-за этого исхода теряет огромные человеческие ресурсы, которые будут ей необходимы для послевоенного восстановления. Отчасти это проблема оттока рабочей силы. Не менее прискорбна утечка мозгов: образованные люди (врачи, ученые) стремятся уехать из страны, чтобы иметь возможность дальше заниматься своим делом. Насколько критична для Сирии эта массовая эмиграция, зависит от того, как долго будет продолжаться война. По наблюдениям социологов, исследующих миграционные процессы, чем дольше беженцы пребывают в предоставившей им убежище стране, тем ниже вероятность, что они вернутся на родину, когда появится такая возможность, - просто потому что они уже обосновались на новом месте, и им незачем куда-то уезжать.
Конечно, даже в тех случаях, когда беженцы не возвращаются, они представляют ценный ресурс для своей родной страны, так как большинство из них обычно сохраняют с ней связи, посылают родственникам деньги, а некоторые, вероятно, захотят открыть там бизнесы или инвестировать в местное предпринимательство свой капитал. Тем не менее, утечка трудоспособного населения неизбежно затруднит восстановительный процесс в Сирии.
В Financial Times недавно появился материал о том, что волна миграции в Европу, наоборот, при грамотном подходе в перспективе даст европейским странам большие преимущества. Сейчас она, конечно, представляет серьезное испытание для правительств на способность организованно предоставить беженцам продовольствие и жилье, а также служит популистам поводом для мрачных пророчеств о будущем местных работников. Тем не менее, для стран со стареющим населением и замедляющейся экономикой это большое подспорье.
К такому заключению приходят аналитики, исследующие предыдущие волны миграции. В частности, исторический опыт показывает, что приток новой рабочей силы далеко не обязательно приводит к снижению зарплат по стране. Например, волна иммиграции в Данию в 90-е гг. привела к тому, что низкоквалифицированные местные работники стали стремиться повышать квалификацию и устраиваться на работу с более высокой оплатой. Из более недавних примеров приводят Ливан, куда, в частности, направились беженцы из Сирии. В Ливане с 2010 г. экономика пошла в рост и до сих пор демонстрирует очень хорошую динамику.
В случае с ЕС рассчитать соотношение убытков и бонусов от притока беженцев трудно, так как сейчас невозможно рассчитать масштабы этого явления. Однако уже понятно, что вместе с полуграмотными и неквалифицированными людьми в европейские страны прибывают ценные кадры, которые могут быть сразу задействованы в экономике, не нанося ей ущерба. Остальные нуждаются в более затратной адаптации. Но если подойти к этому процессу как к важному вложению, дивиденды будут хорошими.
В еще одном материале NY Times приводится исторический пример того, как Канада в 1979 г. отреагировала на миграционный кризис, получивший название «люди в лодках». Это была огромная волна беженцев из Вьетнама по итогам трех индокитайских войн. Канада в тот момент приняла порядка 50-60 тысяч беженцев. Когда началась волна, канадское правительство выделило социальных работников, которые сами отправились в лагеря беженцев в Юго-Восточной Азии. Там же на местах они проводили сортировку людей по их потребностям при переселении и затем переправляли их Канаду чартерными рейсами (за перелеты, опять же, платило правительство). По прибытии их сразу распределяли по стране, детей записывали в школы, взрослым помогали найти работу. Это позволило избежать миграционного кризиса в стране и благополучно адаптировать большое количество беженцев. Автор полагает, что этот опыт следует взять на вооружение нынешним правительствам.
