Снижение нефтяных цен, которое продолжается уже больше полугода, большинством аналитиков оценивается более или менее однозначно. С одной стороны, сокращение доходов от экспорта нефти приведет к снижению темпов роста нефтедобывающих стран, но с другой стороны, должно увеличить темпы роста стран - импортеров нефти. И в целом для мировой экономики это оценивается как действующее в плюс, потому что импортеров нефти гораздо больше, чем экспортеров.
Сценарий развития экономической ситуации, вызванный падением цен на нефть и другие углеводороды таков: после снижения цен доходы нефтеэкспортеров в конвертируемой валюте упадут, что снизит их возможности импорта иностранных товаров и услуг, в том числе промышленного оборудования. К этому добавится отток иностранных инвестиций, так как падающая доходность и риски девальвации национальных валют делают вложения в нефтедобывающие страны малодоходными или вовсе убыточными. Так как инвестиции будут сокращаться по всем направлениям – и за счет внутренних источников, и за счет внешних, то это приведет к существенному сокращению темпов роста, или даже их падению до нуля.
Теоретически рассуждая, некоторые из этих стран все-таки могли бы поддерживать относительно высокие темпы роста, если они располагают своей машиностроительной промышленностью. Но поскольку в большинстве нефтедобывающих стран ее нет (а в странах Аравийского полуострова вообще нет никакой промышленности, кроме нефтедобычи и ее переработки), то без импорта оборудования им обойтись невозможно. Но этот импорт, по указанным выше причинам, фактически сойдет на нет.
На другом полюсе мировой экономики находятся страны-импортеры углеводородов, которые, казалось бы, получают долгожданную передышку после многих лет сверхвысоких нефтяных и газовых цен. Падение стоимости сырой нефть автоматически приводит к росту доходности нефтеперерабатывающей и нефтехимической промышленности и, с некоторой степенью вероятности, всех потребителей нефтепродуктов, если цены на них будут снижены. А снижение стоимости газа, - к сокращению затрат на производство энергии и продукции газохимии. Кроме того, капиталы, ушедшие из экономики стран-нефтеэкспортеров, будут искать приложения в других местах, что тоже повысит темпы роста стран-импортеров нефти.
Таким образом, на первый взгляд, пути, по которым будет развиваться мировая экономика в 2015 и, может быть, 2016 году, более или менее понятны. Но все будет не так просто.
Дело в том, что особенностью хозяйства большинства стран - экспортеров углеводородов, за исключением России, является практически полное отсутствие собственной промышленной базы, которая позволяет выпускать оборудование, в том числе для нефте- и газодобычи. Ряд этих стран, особенно Аравийского полуострова, практически не производят товары потребительского назначения. Поэтому они вынуждены их получать по импорту, и единственным источником для его оплаты является выручка от реализации нефти и газа на мировом рынке.
Учитывая эту особенность, нетрудно предположить, что сокращение экспортной валютной выручки приведет к сокращению импорта и, в первую очередь, средств производства. Соответственно, сокращение закупок оборудования сильно ударит по его производителям, которые находятся в наиболее развитых экономиках мира – США, Западной Европе, Японии и Южной Корее. В свою очередь, сокращение заказов со стороны стран-экспортеров нефти приведет к снижению выпуска продукции, доходов и занятости на предприятиях машиностроения, черной и металлургии и горнодобывающей промышленности этих стран. После чего произойдет сокращение потребительского спроса и падение производства на предприятиях, производящих потребительские товары, и предприятиях сферы услуг.
Но на этом трудности развитых экономик не закончатся. Дело в том, что к сокращению внешнего спроса на машиностроительную продукцию этих стран может добавиться и сокращение внутреннего спроса – если произойдет уменьшение добычи «сланцевой нефти» и «сланцевого газа» в США и Канаде. Нефтегазовые компании, добывающие углеводороды на высокозатратных участках месторождений, наверняка будут вынуждены сократить объем бурения новых скважин и, соответственно, заказы на нефтепромысловое оборудование.
Аналогичные трудности ждут и бурно развивавшуюся до последнего времени отрасль по сжижению газа. Мало того, что строящиеся объекты будут заморожены, так и уже существующие предприятия будут вынуждены прекратить свою деятельность, поскольку при текущих ценах на углеводороды очень дорогой сжиженный газ мало кому будет нужен.
Таким образом, кризисные явления, вызванные падением цен на нефть, которые, казалось бы, должны коснуться только стран-экспортеров нефти и газа, заденут, по касательной, практически всю мировую экономику, и даже те страны, которые, по идее, должны были бы значительно выиграть от этого падения цен.
Опять же, рассуждая теоретически, можно предположить, что развитые страны, несмотря на отсутствие внешних заказов, все-таки смогут совершить структурный маневр и воспользоваться сложившимися условиями для ускорения экономического роста. Ресурсами для этого маневра будут являться, с одной стороны, дополнительные источники финансирования, которые появятся за счет возросших прибылей нефте- и газопереработки и энергетики, а также за счет притока капиталов, высвободившихся после ухода из стран – экспортеров нефти; а с другой стороны – высвободившиеся мощности машиностроительных, металлургических и горнодобывающих предприятий.
Однако рассчитывать на такой маневр вряд ли приходится, так как производственный комплекс этих стран укомплектован, и вкладывать средства в его обновление может показаться не слишком осмысленным. Поэтому машиностроительная и металлургическая промышленность наиболее развитых стран будет находиться в депрессивном состоянии и утаскивать с собой на дно и предприятия потребительского комплекса. Такая ситуация, на наш взгляд, продолжится до тех пор, пока цены на нефть не вернутся к прежним (или почти прежним) значениям.
