С началом кризиса 2008 года мировая экономика вступила в новый этап своего переустройства. России для того, чтобы не оказаться на обочине мирового развития, необходимо выработать нормальную экономическую политику.
Пока, увы, это не удалось нашему правительству: результат экономической политики последних лет получился печальный. Производство стало неконкурентоспособным, а инвестиции — неокупаемыми. Для промышленного производства основная причина стагнации — непрерывный плановый рост издержек при достигших потолка внутренних ценах. А ведь именно промышленность является стержнем любой развитой экономики. Важно развивать и торговлю, и финансы, но это дополняющие, а не главные составляющие экономики государства.
Текущую экономическую ситуацию в России можно коротко резюмировать так – при цене на нефть стабильно выше 100$/баррель:
- экономика балансирует на грани между стагнацией и рецессией
- бюджет на грани дефицитности
- реальные доходы населения перестали расти
- промышленность скорее сокращается, чем растёт
- Герман Греф уже обещает, что дефолта не будет
Из дискуссии последних месяцев в российской печати отчетливо видно, что претензии к денежно-кредитной политике государства нарастают, и все больше специалистов требуют ее ослабления. В ответ на это банкиры и представители финансовых властей утверждают, что денег в стране избыток и спрос на них со стороны производителей падает, а смягчение денежной политики не улучшит ситуацию. Кто же прав?
Действительно, в последнее время предприятия не интересуются привлечением инвестиционных кредитов на существующих условиях, потому что ТЭО (технико-экономическое обоснование проекта) для промышленного инвестиционного кредита в России на рыночных условиях невозможно подготовить при существующих макроэкономических условиях даже в теории. Сегодня, если в основу бизнес-плана положить официальные прогнозы Минэкономразвития РФ (МЭР), то придумать рыночно окупаемый проект в промышленности нереально. Удорожание регулируемых тарифов в ближайшие 5-7 лет не менее чем на 50% означает, что кредитование любого проекта по расширению текущего рентабельного (на уровне 20%) производства невозможно, так как его рентабельность станет отрицательный к концу срока окупаемости (5-7 лет). В совокупности же с высокими ставками по кредитам и отсутствием налоговых льгот по инвестициям, неокупаемыми становятся даже инвестиции в расширение текущих производств с рентабельностью в 40%!
У нас базовые сценарные условия, согласно прогнозам Минэкономразвития, следующие:
- Ежегодный рост стоимости энергетики и трудовых ресурсов (последние дорожают из-за удорожания услуг ЖКХ) на 10%
- Практически стабильный курс рубля (падение к доллару на 3% в год в номинале по плану, на практике – укрепление)
- Ежегодная инфляция в 6,5–7%, то есть ставка по кредиту в 12% и выше
Всё это вместе взятое означает, что на старте типовой проект (соотношение выручки и реализации 1:1, срок строительства, запуска и монтажа – 2 года) должен иметь запас рентабельности свыше 40%, чтобы окупиться за 7 лет, за которые себестоимость продукции вырастет на 50% при росте отпускных цен на 3% в год (весьма оптимистичное предположение) — таких проектов практически не существует. А ведь мы не учли ещё риски удорожания строительства по ходу реализации проекта, рыночные риски реализации новой продукции и многие другие риски. И чем более инновационное и наукоемкое производство, чем больше глубина переработки, тем больше процент зарплаты и энергетики (которые дорожают быстрее всего) в себестоимости, и тем хуже окупаемость проекта. Да, все понимают, что подобная политика не может продолжаться ещё 5-7 лет – экономика просто рухнет, – но банки обязаны при выдаче кредитов руководствоваться официальными прогнозами, а это и означает, что подготовить нормальный окупаемый промышленный инвестиционный проект невозможно – их и не готовят. Спроса на кредиты на существующих условиях нет. Банки, чтобы разместить деньги, разгоняют потребительское кредитование. За счет банковских кредитов финансируется лишь 8-10% инвестиций в России. Если учесть, что и фондовый рынок в России скорее мёртв, чем жив, единственным источником инвестиций для предприятий, не имеющих доступа у бюджетным деньгам, остаётся собственная стремительно уменьшающаяся прибыль. В результате условий, созданных правительством, экономика не абсорбирует деньги, и за первое полугодие 2013 компании сократили вложения в основной капитал на 3,7% в годовом выражении (сообщение Росстата).
Пытаясь бороться с результатами собственной макроэкономической политики, правительство постоянно старается расширить базу нерыночных источников инвестиций – инвестиционные программы госкомпаний, фонды прямых инвестиций, госпроекты типа Олимпиады, но все финансируемые таким образом проекты в существующих условиях неокупаемы и ложатся тяжёлой нагрузкой на госбюджет.
Основные причины неконкурентоспособности промышленного сектора и нерентабельности инвестиций — ошибочная макроэкономическая политика. Все это в полной мере относится и к сельскому хозяйству.
Прежде всего, вредная для страны тарифная политика, навязанная одиозными специалистами «естественных» монополий. Цены на энергоносители для промышленности в России уже превысили мировые (сравнялись с Европой и вдвое превысили тарифы США и Китая — в данном случае сравнение проводится между тарифами для промышленности, а не усредненными тарифами). Прогнозный сценарий правительства — до 30-го года увеличить цены на газ и электроэнергию ещё в 2 раза, то есть при таких тарифных перспективах наша промышленность и сельское хозяйство погибнут наверняка. Официальные решения правительства — поднять цены на газ на 15% с 1 июля (при декларируемой задаче снижения инфляции), а далее запланирован ежегодный рост тарифов естественных монополий по 10–15% в год до 2015 года. По мнению правительства, повышенные тарифы должны стимулировать инвестиции наших монополистов и оживлять экономику. Но, к сожалению, рост тарифов подавляет экономику гораздо в большей степени, что хорошо видно из экономических мультипликаторов. Президент Путин объявил недавно, что «рост тарифов естественных монополий начиная с 2014г. будет ограничен уровнем инфляции за предыдущий год». Это, конечно, лучше, чем сейчас, но означает только лишь, что тарифы, из-за которых промышленность уже потеряла конкурентоспособность, будут не снижаться, а просто расти не так быстро, то есть вместо роста промышленности мы получим менее быстрый спад.
Следующий абсолютно непонятный правительственный приоритет — стабильный курс рубля к основным зарубежным валютам. Стабильность курса при плановой внутренней инфляции является фактически плановым укреплением курса рубля. В накопленных цифрах за 10 лет рубль укрепился более чем в два раза (по данным бывшего министра финансов Алексея Кудрина). В любой стране мира укрепление национальной валюты на 10% воспринималось бы как чрезвычайная ситуация, а у нас это как-то стало нормой. Тем более что МЭР планирует укрепление рубля и в этом году. Наше правительство считает, что не управлять курсом национальной валюты – это современно и соответствует лучшим мировым либеральным теориям. Напомним, что в сентябре 2011 года Национальный банк Швейцарии сообщил, что не допустит укрепления франка более чем до 1,2 франка за евро, и довёл золотовалютные резервы до 500 млрд. долларов США, удерживая франк и оберегая свою промышленность. Видимо, в Национальном банке Швейцарии работают отсталые финансисты, не знакомые с новейшими теориями (а то и – страшно даже подумать – патриоты своей страны). Хотя Швейцария здесь не одинока, и все экономически развитые страны и Китай препятствуют укреплению курсов своих валют, чтобы обеспечить конкурентоспособность национальной промышленности.
Статистика показывает постоянный рост импорта на фоне сокращения экспорта, даже с учетом экспорта нефти и газа. Минэкономразвития ухудшило прогноз по экспорту из России на 2013 и 2014 год. Соответственно, по прогнозу Минэкономразвития, профицит внешнеторгового баланса в этом году снизится на 22%. Если посмотреть на данные по экспорту и импорту вне сырьевой промышленности, то общий баланс не только отрицательный, но еще и растет в пользу импорта. На деле получается, что вместо замещения импорта мы получаем вытеснение импортом нашей продукции, особенно в обрабатывающей промышленности.
Вступление в ВТО и деятельность антимонопольного комитета исключают для предприятий возможность поднимать цены, достигшие по большинству товаров уровней импортного/экспортного паритета. ФАС активно лоббировала - и, наконец, получила право уголовного преследования участников рынка и производителей. Даже при нарастании импорта службе удается придумать повод для уголовного преследования отечественных производителей.
Все вышеперечисленное делает производство и сельское хозяйство в России все менее выгодными.
Правильно формулирует норму инвестиционного климата бизнес-омбудсмен Борис Титов, выделяя три основные составляющие: удобно, безопасно и выгодно. При этом он подчеркивает, что безопасность и удобство не имеют значения, если бизнес делать невыгодно.
Титов хорошо объясняет и ситуацию с налоговой нагрузкой: «Кудрин всегда приводил один показатель — процент налогов в доходах ВВП у нас невысокий по сравнению с другими странами. Но дело в том, что у нас просто большой объем доходов дают экспортные (на сырье) и импортные пошлины. А для компаний важнее другой показатель — соотношение налогов к выручке предприятий. Вот тут-то мы на одном из «передовых» мест в мире. Налоговое бремя составляет более 40% от выручки компаний. Да и по Doing Business мы плетемся во второй сотне стран по удобству налоговой системы. У нас не только одна из самых высоких налоговых нагрузок — в сравнении со странами-конкурентами и с партнерами по БРИК, - но и самые высокие процентные ставки по кредитам и энерготарифы. Плюс высокая коррупционная рента. И получается, что производить «в белую» в нашей стране невыгодно. Мы проигрываем в конкуренции другим юрисдикциям».
Постоянный рост импорта приводит к вытеснению российских производителей и замедлению темпов роста до европейских 2–3% в год. Происходит импортовытеснение отечественной продукции вместо импортозамещения товарами собственного производства. Россия отдает свой внутренний рынок и поэтому не имеет своих естественных 5–6% роста.
Кризис в России — рукотворный. Это результат деятельности и решений федерального правительства. Правительство подрывает конкурентоспособность российских производителей на внешних рынках и вытесняет их с внутреннего расширяющимся импортом, денежно-кредитной, налогово-административной и тарифной (в отношении естественных монополий) политикой.
Если правительство действительно хочет изменить ситуацию в промышленности и сельском хозяйстве, то набор «реанимационных» мероприятий очевиден:
— немедленная полная заморозка тарифов естественных монополий (включая ЖКХ), в перспективе плановое их снижение для развития промышленности и выгодности инвестиционной деятельности;
— ослабление курса рубля хотя бы на 10–15% по отношению к основным валютам (чтобы компенсировать повышение цен на газ на 15% с 1 июля);
— снижение ставок со стороны государственных банков как по депозитам, так и по кредитам;
— обеспечение налоговых льгот для строительства новых производств и модернизации действующих, ослабление налогового пресса для промышленности;
— снятие запретительных (по сравнению даже со сверхзарегулированным Евросоюзом!) норм технического регулирования проектирования и строительства новых промышленных объектов;
— прекращение давления на бизнес посредством уголовных дел за нормальную хозяйственную деятельность;
— финансирование с помощью инфраструктурных облигаций ж/д инфраструктуры, чтобы убрать инвестиционную составляющую из тарифов на перевозки, без чего транспортный коллапс неизбежен.
Если не сделать рыночные инвестиции в промышленность и сельское хозяйство выгодными и окупаемыми, все остальные усилия не смогут переломить ситуацию и обеспечить устойчивый рост экономики.
Другие статьи Михаила Баранова на Полит.ру:
Реформа Российской Академии наук и социальный регресс
