Недавно в Каракасе состоялся научный семинар, приуроченный к 25-летию создания частного исследовательского Центра распространения экономических знаний. Для участия в мероприятии организаторы пригласили несколько видных фигур континентального и планетарного масштаба. Среди них перуанцы: всемирно известный писатель, лауреат Нобелевской премии Марио Варгас Льоса, баллотировавшийся в 1990 году на пост президента; его сын – эссеист и публицист Альваро Варгас Льоса; два мексиканца: бывший министр иностранных дел Хорхе Кастаньеда; автор книг по проблемам Латинской Америки, историк и эссеист немецкого происхождения Энрике Краузе, опубликовавший монографию «Власть и мания», в которой анализируются современные процессы в Венесуэле; бывший президент Боливии Хорхе Кирога, экс-кандидат на пост президента Чили Хоакин Лавин и другие.
Сугубо специфическое и камерное по замыслу устроителей мероприятие неожиданно для них приобрело особое звучание. Интерес к симпозиуму подогрела сама власть, создав нервозную обстановку. По прилету в международный аэропорт «Майкетия», агенты специальных служб задержали на два часа Марио Варгаса Льосу, подвергли тщательному осмотру багаж и предупредили о недопустимости критических высказываний в адрес главы государства, за которыми может последовать незамедлительная высылка. Это по существу первый случай в его многолетней практике странствий по свету. Аналогичной унизительной процедуре подверглись и другие. При этом официальный представитель правящей Единой социалистической партии заметил, что гости прибыли по туристическим визам и им-де негоже позволять себе нелестные высказывания. Патрисио Росенде, исполняющий обязанности министра внутренних дел Чили, выразил недоумение инцидентом в столичном аэропорту, назвав его вопиющим и не вписывающимся в рамки XXI столетия. Он заметил: «Полагаем, что не только чилийцы, но и любой гражданин мира может свободно выражать свое мнение и позицию в любой стране, если он сделает это, как положено».
Все приехавшие оказались людьми не робкого десятка, не испугались угроз и откровенно высказывались по поводу политической ситуации в Венесуэле. Поскольку повестка дня форума именовалась «Латиноамериканские вызовы: свобода, демократия, собственность и борьба с бедностью», то, естественно, участники не могли не коснуться положения, сложившегося в стране их пребывания. Так, например, Марио Варгас Льоса без обиняков констатировал: Уго Чавес совместно с руководством Кубы возглавляют «реакционную, троглодитскую левую, которая все еще верит в коммунизм и сталинизм». В эту группу также «входят президенты: Боливии Эво Моралес и Эквадора Рафаэль Корреа». Их линия противоположна «либеральной, прогрессивной левой, приверженной капитализму и рыночной экономике, как это происходит в Чили, Бразилии и Уругвае».
Что касается Венесуэлы, то «она дрейфует в направлении коммунизма, но пока еще не подошла к кубинскому социализму». Мы не хотели бы превращения этой страны в тоталитарное общество. Там пока еще имеются пространства свободы для сопротивления, которое должно быть мирным. Сопротивления культурного, призванного найти способы изменить идеи, движущие ошибочным поведением». Продолжая свою мысль, он подчеркнул: «Споры вокруг идей - это инструменты, позволяющие отдалиться от политического насилия. Мы хорошо знаем, что сначала идут наскоки и нападки, далее следуют пистолеты, а за ними - гражданская война. И все это замешено на крови, ненависти, кошмарной враждебности, в которую окрасилась история всей Латинской Америки».
Хорхе Кастаньеда со своей стороны выразил обеспокоенность положением с правами человека и соблюдением общепризнанных демократических норм. В то же время отметил, что столкнулся в стране с укрепляющимся и набирающим силу гражданским обществом. Хорхе Кирога подчеркнул, что «Боливия управляется на расстоянии под контролем из Каракаса. Это знает и чувствует народ нашей страны. Это гротескное и всеми признанное вмешательство. Оно печально». Хорхе Кирога также заметил, что «проект экспансии социализма XXI века», проталкиваемый венесуэльским президентом, «представляет наиболее опасную угрозу свободе и демократии в истории Латинской Америки».
Колумбийский писатель и журналист Плинио Апулео Мендоса поделился тревогой по поводу гонений, которым подвергается оппозиция, по поводу зажима средств массовой информации, отсутствия реального разделения властей. По его мнению, так называемый «социализм XXI века», предлагаемый правительством, это не что иное, как коммунизм, который потерпел крах в прошлом веке. Оратор удостоился аплодисментов, произнеся фразу, что «либерализм должен выйти за стены салонов и перекинуться в университеты». При этом он вспомнил ошибки молодости, когда отверг предложение отца передать ему акции конного клуба, поскольку тогда придерживался левых взглядов.
Власти Венесуэлы задействовали против иностранцев мощную официальную пропагандистскую машину. Им мгновенно прилепили ярлыки приспешников, платных наймитов империализма, адвокатов капитализма. К этой шумной кампании тут же, словно по команде, присоединились престарелый Фидель Кастро и боливийские власти. Кубинский вождь назвал интеллектуалов, собравшихся в Каракасе, «масонской ложей», «накипью олигархической мысли». Вице-президент Боливии Альваро Гарсиа назвал встречу провальной, утверждал, что «эти господа цепляются за свободный рынок в духе столь необдуманном, что это в действительности вызывает интеллектуальную жалость».
Параллельно срочно было организовано альтернативное мероприятие с участием ревностных сторонников нынешней власти Венесуэлы. Оно было названо «Встреча интеллектуалов в условиях кризиса капитализма». С основным докладом выступил Абель Прието, министр культуры Кубы. Событие освещали свыше 200 журналистов. Это в разы превышало число самих участников. Интерес средств массовой информации подогревался нагнетанием психоза официальными кругами.
По времени семинар совпал с 10-летием радио- и телевизионной программы «Алло, президент», в которой глава венесуэльского государства в течение нескольких часов подробно комментирует основные направления внутренней и внешней политики, дает оценки текущего момента, высказывает свое мнение по актуальным международным проблемам. Юбилейная передача носила характер многочасового марафона. Разгоряченный Уго Чавес, видимо, пытаясь смикшировать резонанс, пригласил гостей семинара продолжить обсуждение в рамках его программы. Это известие пришло в момент, когда форум закрывался и предстоял прощальный банкет. Посовещавшись, участники решили, что оптимальным вариантом было бы подключение к дискуссии только одного из них, а именно, Марио Варгаса Льосы, славящегося отменными способностями полемиста. Льоса подчеркнул, что непременным условием должен стать диалог, а не монолог. Отвечая на вопрос, не опасаются ли венесуэльский лидер и его приверженцы состязания идей, писатель заметил: «Разумеется, таковы антидемократические системы, где полагают, что идеи - это бомбы, способные вызвать социальный взрыв. Мы, либералы, думаем иначе. Мы убеждены, что идеи помогают скорректировать поведение, способствуют демократии и свободе».
Узнав о том, что предложение принято, венесуэльский лидер дал задний ход. Причем облек это в демагогическую оболочку, заметив, что потенциальные участники находятся в разных весовых категориях. «Я дискутирую только с президентами», - заявил он. При этом бросил в адрес писателя язвительную фразу: станьте, мол, главой государства в Перу, тогда я вступлю с вами в диалог. Ожидаемой сенсации – публичного диалога Чавеса с оппонентом – не случилось, произошел конфуз.
Марио Варгас Льоса прокомментировал это так: «Его предложение о дебатах изначально было несерьезным. Это был либо жест на публику, либо засада». Отклик Энрике Краузе был еще жестче: «Отказ от участия – это акт трусости. Он потерял огромную возможность пообщаться с одним из самых выдающихся писателей планеты, чтобы в уважительной манере отстаивать свои идеалы». Теперь приведем мнение Хорхе Кастаньеды, который сказал, подразумевая венесуэльского лидера: «В действительности он никогда не хотел диалога с нами. В принципе мы предлагали диалог идей с хозяином цирка, каковым является президент Чавес. Дело не в том, что Варгас Льоса хотел поставить с ним знак равенства, а в том, что здесь командует Уго Чавес».
Развернутое объяснение резонов отказа главы государства участвовать в дебатах с видным писателем изложил венесуэльский публицист Роберто Джусти в статье, опубликованной в оппозиционной газете «El Universal»: речь в споре могла идти не только о противопоставлении двух теоретических моделей - дискуссия могла затронуть реальное положение дел. А в этом случае глава государства непременно остался бы без аргументов в защите правительства, которое не выдерживает серьезного анализа ни в одной из дебатируемых сфер.
У Чавеса, продолжил автор, нет недостатка в аргументах, и он обладает значительным критическим арсеналом против капиталистической несправедливости. Обладает он также резонами для представления гипотетических достижений своей социальной политики и разговорным стилем обращения к публике. Таким образом, теоретически он мог сражаться с известной долей достоинства и выйти из затруднительного положения более или менее элегантно. Однако не сделал этого.
Возможно, он не ожидал немедленного ответа, полагая, что писатели, не желая сдавать в кассу обратные билеты, откажутся от поступившего предложения. В результате стала очевидной его уязвимость, его противоречивость и его ограниченность – не только риторическая, но и теоретическая перед лицом безукоризненной логики идей, которой Варгас Льоса владеет блестяще.
Глубинную же причину, вынудившую президента молчать, Джусти видит в базовой характеристике автократа, привыкшего отдавать приказы и к повиновению, говорить и не слушать, судить без права возражения. Поднаторевший в подобной практике, он уже много лет избегает встреч с критически настроенными журналистами и соглашается беседовать только с подхалимами, типа Игнасио Рамоне, главного редактора «Monde Diplomatique» или с вымуштрованными мальчиками из кубинского агентства Prensa Latina. Упорство в повторах общих мест при отсутствии оппонентов атрофировало его критические и дедуктивные способности. Наконец, была совершена еще одна тактическая ошибка: преувеличена значимость события, носившего локальный характер.
Материал Роберто Джусти завершается таким пассажем: «Либералы континента возвращались домой, пораженные самим фактом созыва этого мероприятия и энтузиазмом, с которым в условиях ненавистного режима Чавеса были восприняты их идеи открытого общества. За это они должны благодарить самого президента». С подобным определением трудно не согласиться. От себя добавим, что венесуэльский президент в очередной раз выступил в привычной роли манипулятора, который норовит одурачить изумленную публику. Но то, что позволено на рынке, не достойно высокого собрания.
После описываемых событий с предложением к президенту вступить в диалог обратился видный деятель оппозиции Антонио Ледесма, мэр Большого Каракаса, насчитывающего около трети избирателей страны. Один из резонов обращения состоял в том, что поскольку глава государства отказался вести диалог с интеллектуалами, приклеив им ярлык «защитников иностранных интересов», то может быть, он согласится встретиться с соотечественником, за которого проголосовало значительное количество избирателей. Чавесу было предложено без взаимных выпадов и оскорблений обсудить актуальные проблемы, волнующие миллионы граждан. Ответа не последовало. Чуть позже, буквально на днях глава государства в очередной раз обрушился с оглушительной критикой в адрес оппонентов, отказываясь сесть с ними за стол переговоров, называя их предателями родины. Но это уже другая, более традиционная история.
