Сравнение экономического кризиса 2008 года с Великой депрессией 1929-19333 годов уже не однажды появлялось в статьях ведущих мировых экспертов. Однако насколько в действительности оно правомерно? Ответ на этот вопрос дает профессор прикладной экономики в Университете Джона Хопкинса в Балтиморе, старший научный сотрудник Института Катона в Вашингтоне Стив Хэнке. Основываясь на реальных экономических данных 1919-1933 годов, автор опровергает возможное сходство современной ситуации с периодом Великой депрессии и предлагает свой прогноз. Согласно ему, нынешний мировой кризис должен закончиться не позднее конца 2010 года, и единственным виновником сложившейся ситуации, по мнению Хэнке, является правительство, не способное на решительные меры и лишь провоцирующее своими действиями панику на фондовых рынках. Статья предоставлена русским проектом Института Катона.
Финансовый кризис 2008 года подтолкнул многих обозревателей на заявления, что скоро наступит новая Великая депрессия. Да, мы вступаем в период серьезного экономического спада, который, возможно, продлится до начала 2009 или конца 2010 года. Тем не менее, нынешний экономический спад никак нельзя сравнить с Великой депрессией 1929-1933 годов. Средствам массовой информации пора прекратить пугать общественность и проанализировать факты, так как их заявления способны только усугубить ситуацию. В отличие от сегодняшнего кризиса, Великая депрессия действительно была «великой». Денежная масса в США, включающая наличность в обращении и депозиты на счетах до востребования (денежный агрегат М1), снизилась на 25% (см. Таблицу 1). Неудивительно, что это вызвало резкую дефляцию и значительный спад по всем основным ценовым показателям (см. Таблицу 2).
Национальный доход в США сократился больше чем вдвое (на 53.5%). Уровень безработицы вырос с 3.1% в 1929 г. до 24.7% в 1933 г. Основное снижение занятости пришлось на область промышленного производства (обрабатывающие отрасли) – здесь число работающих среди трудоспособного населения упала с 21.6% в 1929 г. до 14.3% в 1933 г. Обрушилась сфера торговли (экспорт плюс импорт), составляющая один из компонентов валового национального продукта (ВНП), и ее объемы не могли достигнуть уровня, зарегистрированного перед Великой депрессией, вплоть до начала 70-х годов. Экономические перспективы были столь удручающими, что количество людей, покидающих страну, превышало число въезжающих в США – абсолютно ненормальное явление.
Одним из наиболее значимых явлений Великой депрессии стал обвал частных капиталовложений внутри страны. В совокупности они упали с 19.6% ВНП в 1929 г. до 4.4% в 1933 г. Это частично было вызвано резким сокращением материально-производственных запасов. К 1932 году объем чистых частных капиталовложений в стране выражался отрицательной цифрой, что указывало на снижение объемов акционерного капитала в экономике.
Извлечение прибыли является целью так называемых «активных капиталистов», т.е. предпринимателей. В отличие от них, «пассивные капиталисты» видят свою задачу в получении процентных доходов с капитала. Влияние инфляции и дефляции на распределение доходов среди этих двух групп капиталистов заслуживает пристального внимания. Для извлечения прибыли необходимо приобрести какой-либо товар в определенное время, а позднее продать его по более высокой цене. Когда цены на всю продукцию повышаются, это сделать относительно легко, а когда они падают, подобная процедура становится очень сложной для исполнения. Соответственно, дефляция вызывает отток доходов из области прибылей в сферу процентов с капитала. Поэтому катастрофа, характеризующаяся повышением доли «чистого процентного дохода» в национальном доходе страны (с 5.6% в 1929 г. до 10.4% в 1933 г.) и снижением в нем доли прибылей (с 11.3% в 1929 г. до -3.8% в 1933 г.), явилась закономерными результатом развития ситуации (см. Таблицу 1).
Великая депрессия стала одним из по-настоящему чрезвычайных эпизодов экономической истории США, а, возможно, и всего капиталистического мира. Так что сравнивать нынешний кризис с Великой депрессией означает просто притягивать факты за уши.
Таблица 1
Денежная масса в обращении и национальный доход по категориям, 1929-1933
| Год | Денежная масса в обращении (М1 – млрд. $) | Нацио-нальный доход (млрд. $) | Выплаты работ- никам (%) |
Доходы фермер- ских хозяйств (%) |
Другие с/х доходы (%) | Доходы от аренды (%) | Чистый процентный доход (%) | Прибыли корпораций |
| 1929 | 26,4 | 84,7 | 60,3 | 7,2 | 9,8 | 5,8 | 5,6 | 11,3 |
| 1930 | 24,6 | 73,5 | 63,8 | 5,9 | 9,4 | 5,7 | 6,7 | 8,6 |
| 1931 | 21,9 | 58,3 | 68,3 | 5,8 | 8,9 | 5,8 | 8,4 | 2,7 |
| 1932 | 20,4 | 42,0 | 74,1 | 5,0 | 7,4 | 6,4 | 11,0 | -3,8 |
| 1933 | 19,8 | 39,4 | 75,1 | 6,4 | 7,4 | 5,1 | 10,4 | -3,8 |
Таблица 2
Ценовые индексы, 1929-1933 гг.
| Год | ВНП | Личное потребление | Валовые частные капиталовложения внутри страны | Экспорт | Импорт | Государственные закупки (товаров, услуг) |
| 1929 | 100 | 100 | 100 | 100 | 100 | 100 |
| 1933 | 77 | 77 | 75 | 56 | 51 | 88 |
И это еще не все. Распространители мифа о Великой депрессии – например, Пол Кругман, ставший нобелевским лауреатом по экономике в этом году – утверждают, что налоговые стимулы, действующие в период второй мировой войны, спасли американскую экономику от Великой депрессии. На самом деле, Великая депрессия сменилась периодом стихийного оживления, когда уровень безработицы снизился с 24.7% в 1933 г. до 14.2% в 1937 г. За этим подъемом последовал резкий экономический спад 1938-1939 годов. Он затронул обрабатывающую промышленность и был вызван сокращением валовых частных капиталовложений внутри страны.
Хотя стихийный подъем произошел до второй мировой войны, необходимо подчеркнуть, что, согласно исследованиям Роберта Хиггса и других историков экономики, именно политика «нового курса» сдержала стихийное оживление рынка и стала одной из причин спада 1938-1939 годов. Действительно, факты, приведенные Хиггсом, свидетельствуют о снижении инвестиций вследствие инициатив правительства а рамках «нового курса». Причиной этого являлась неуверенность в политике власти – «повсеместно распространенных среди инвесторов сомнениях в том, что их имущественные права на капитал и потенциальные прибыли будут защищены.» (Robert Higgs, Depression, War and Cold War: Studies in Political Economy. New York: Oxford University Press, 2006, стр.5). Короче говоря, инвесторы боялись вкладывать средства в новые проекты, так как они не знали, каким будет следующий шаг Президента Рузвельта и его правительства.
В связи с этим стоит рассмотреть современную Программу помощи проблемным активам (Troubled Asset Relief Program (TARP)). Кроме всего прочего, данный пакет антикризисных мер в объеме $700 млрд. является бюрократическим кошмаром, программой, которая только сбивает с толку и вносит путаницу. Добавив к этому противоречивые заявления Министра финансов Генри Полсона на тему TARP и балаган, который творится на Капитолийском холме, мы получим все признаки классического явления под названием «нерешительность правительства». Поэтому неудивительно, что каждый раз, как Полсон делает какое-либо заявление, или Конгресс осуществляет новую инициативу, фондовый рынок отвечает резким снижением.
