Размер государства и богатство наций

Согласно экономической теории, осуществление государством определенных видов деятельности может напрямую способствовать экономическому росту. Прежде всего, это обеспечение общественного порядка и национальной безопасности, а также инвестиции в инфраструктуру и человеческий капитал. Однако, по данным исследований в различных странах, затраты на осуществление этих функций должны составлять не более 15% от валового внутреннего продукта. Как только государство стремится расширить масштабы своей деятельности и, соответственно, затраты на ее осуществление, показатели экономического роста начинают стремительно снижаться. «Полит.ру» представляет статью Джеймса Гвартни, профессора экономики и политических наук Университета Флориды, Рэндала Холкомба, профессора экономики и председателя Совета внешних исследователей Института политических исследований им. Джеймса Мэдисона, и Роберта Лоусона, помощника профессора экономики в Кэпитол Университете и главы Центра исследований налоговой политики Бакиевского института решений в области государственной политики. Авторы исследования выстраивают модель зависимости экономического роста и благосостояния нации от масштабов деятельности государства и его вмешательства в экономику страны. Статья предоставлена русским проектом Института Катона.

В последние годы решающее значение рынка для процветания экономики стало общепризнанным. Особенно широкое распространение эта идея получила после крушения социалистической системы. Многие страны изменили законодательство, приведя его в соответствие с принципами экономической свободы и беспрепятственного функционирования рыночных отношений. Были снижены барьеры на пути международной торговли, понижены предельные ставки подоходного налога, многие виды регулирования цен — такие, как централизованное установление обменных курсов или процентных ставок, — были либерализованы или упразднены. Однако динамика одного из важнейших параметров — общих размеров государства — осталась прежней. В течение всех последних десятилетий доля государственных расходов в ВВП продолжала расти, что привело к увеличению объема ресурсов, распределяемых государственными органами.

В таблице 1 приведены данные, иллюстрирующие рост государства в странах — членах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в 1960-1996 годах. Мы выбрали 23 страны, которые были членами ОЭСР в течение всего этого периода. За указанные годы доля совокупных государственных расходов в валовом внутреннем продукте (ВВП) во всех этих странах существенна выросла. В 1960 году в среднем по этой группе государственные расходы составляли 27% от ВВП. К 1996 году их доля выросла до 48%. Это поразительная цифра, особенно если принять во внимание консервативную природу избранного показателя. Если бы мы измеряли государственные расходы в единицах постоянной покупательной способности или в расчете на душу населения, увеличение размеров государства было гораздо более значительным.

Рост государственных расходов отражает существенное расширение границ государства, вышедшее далеко за рамки его традиционных функций. Экономическая теория дает некоторые основания полагать, что определенные виды деятельности, осуществляемые государством, такие, как защита прав собственности, обеспечение работы судебной системы по разрешению конфликтов, инвестиции в инфраструктуру и человеческий капитал, могут способствовать экономическому росту. Однако, как будет показано в нашей статье, в последние десятилетия рост государства распространился на такие виды деятельности, в которых сама необходимость государственного участия является в высшей степени проблематичной. По мере того, как это происходило, экономический рост замедлялся. Приводимые ниже расчеты показывают, что существует статистически достоверная обратно-пропорциональная зависимость между уровнем государственных расходов (и их увеличением) с одной стороны, и темпами роста ВВП с другой [1]. Наши подсчеты показывают, что при 10-процентном увеличении доли правительственных расходов в ВВП рост самого ВВП сокращается примерно на 1%.

Расходы на осуществление главных функций государства

Экономическая теория указывает, что осуществление государством ряда функций, которые мы будем называть «главными», может увеличивать экономическую эффективность и, тем самым, увеличивать темпы экономического роста. Какие функции являются главными? Можно спорить об обоснованности включения тех или иных конкретных видов деятельности в перечень главных функций государства, однако все более или менее согласны с тем, что все эти виды деятельности делятся на две большие категории. К первой относится деятельность по защите личности и собственности от насилия, краж, грабежей и т.п. Вторая включает в себя обеспечение граждан ограниченным набором благ из числа тех, производство которых рынок — по разным причинам — может посчитать для себя затруднительным (см.: Buchanan 1975).

Когда-то Томас Гоббс писал, что жизнь человека без государства «беспросветна, тупа и кратковременна» (см.: Hobbes 1950), а закон и порядок, обеспечиваемый государством, являются естественными элементами цивилизованной жизни [2]. Рассматривая эту проблему под несколько иным углом зрения, экономическая теория установила, что защита прав собственности, принуждение к исполнению контрактов и разрешение конфликтов посредством суда закладывают основы бесперебойного функционирования рыночной экономики [3]. Соответствующие виды деятельности относятся к «защитным» функциям государства. Рыночные механизмы и рациональность действий их участников стимулируются также стабильностью денежной системы, поскольку благодаря такой стабильности предприниматели могут планировать свои операции на длительный срок. Экономическому росту также может способствовать обеспечение государством удовлетворения спроса на ряд общественных благ, таких как дороги или национальная безопасность. Несмотря на то, что государство может иметь сравнительные преимущества в обеспечении общества правовыми институтами и объектами инфраструктуры, не следует забывать, что частное предложение в этих секторах не является чем-то необычным. Как показано в работе Брюса Бенсона, в частном секторе нередко создаются правовые структуры и даже механизмы принуждения, действующие в случае нарушений договоров (Benson 1990). В современных Соединенных Штатах частные формирования с полицейскими функциями и частные службы безопасности по численности занятых превосходят государственные структуры. Для урегулирования споров многие люди выбирают частный арбитраж — несмотря на доступность государственных судов. Частный сектор вполне эффективен в создании объектов инфраструктуры. Что до национальной безопасности, то после окончания холодной войны часто возникает вопрос о целесообразности поддержания обеспечивающих безопасность границ военных расходов на чрезмерно высоком уровне.

Принимая во внимание все эти оговорки, в дальнейшем мы будем считать все вышеперечисленные функции главными функциями государства. Мы также включим в этот список образование — несмотря на то, что государственный характер этой услуги не очевиден и частный сектор продемонстрировал свою способность обеспечивать людей образованием высокого качества. В таблице 2 приведены данные о совокупных государственных расходах на осуществление всех этих видов деятельности, т.е. о суммарных расходах федерального правительства США, штатов и местных органов власти за некоторые годы начиная с 1960 года. В 1992 году расходы по защите личности и собственности, включая расходы на полицию, суды и пенитенциарную систему, составили всего 1,5% ВВП, увеличившись по сравнению с 0,64% в 1960 году. Расходы на национальную безопасность (включая расходы на операции за границей) существенно снизились — с 9,3% ВВП в 1960 году до 5% в 1992-м. Государственные расходы на образование в 1992 году были на уровне 5,67% ВВП. В последнюю категорию включены государственные расходы на материальные объекты инфраструктуры (автострады, канализация, охрана окружающей среды) и текущие расходы Федеральной резервной системы (ФРС). Данные, базирующиеся даже на этой — расширительной — трактовке главных функций государства, показывают, что соответствующие государственные расходы не превышают 15% ВВП. Их доля лишь ненамного превышает показатели 1960 и 1970 годов. Как видно из таблицы 1, совокупные государственные расходы в США сейчас составляют около 35% ВВП, т.е. более чем вдвое выше уровня, необходимого для осуществления главных функций государства. Данные по США и другим развитым странам за разные годы представлены на рисунке 1. Состав расходных статей, которые входят в соответствующие категории, несколько меняется от страны к стране. Общий вывод, однако, остается неизменным: выполнение государством его главных функций может быть профинансировано обществом примерно 15% ВВП. Даже такие страны, как Швеция, имеющие большие размеры государственного сектора, не тратят более 15% ВВП на финансирование этих — главных — функций государства.

Рис. 1. Главные государственные расходы, в процентах к ВВП

Примечание: Главными функциями считаются: 1) поддержание общественного порядка и безопасности; 2) национальная безопасность; 3) образование и 4) транспорт и связь. Многие исследователи включают в этот список также функционирование системы центрального банка, затраты на сооружение и поддержание систем канализации и защиту окружающей среды. Поскольку эти данные для ряда стран не доступны, мы не включили их в общие итоги по приводимым здесь странам. Для США и Канады упомянутые статьи расходов составляют около 1% ВВП. Для большинства стран — членов ОЭСР в последние годы доля затрат на осуществление главных функций государства составляют от 9% до 14% ВВП.

Расширение государства за пределы его главных функций

Экономическая теория указывает на то, что государственные расходы, данные о которых приведены выше, оказывают позитивное влияние на экономический рост. С другой стороны, та же экономическая теория установила, что расширение государственного вмешательства за пределы указанных видов деятельности оказывает негативное воздействие на экономику. Ниже рассматриваются причины, по которым это происходит.

Во-первых, при расширении функций государства и увеличении налогов экономические потери, вызванные этим расширением, не растут пропорционально росту налогов — их прирост опережает прирост налоговых изъятий [4]. Даже если продуктивность государственных расходов не снижается с их ростом, растущая материальная и нематериальная цена более высоких налогов в конце концов превысит выгоды дополнительных государственных программ.

Во-вторых, по мере роста государства снижается продуктивность его действий. Государственные расходы, направленные на защиту личности и собственности и на обеспечение бесперебойного функционирования рыночной экономики, могут иметь высокую норму доходности. Если государство распространяет свою ответственность на такие сферы, как образование и инфраструктура, доходность соответствующих вложений и затрат остается все еще достаточно привлекательной. Однако если государство продолжает расширяться, опережая рост частного сектора, норма отдачи начинает снижаться. В конечном счете, по мере роста видов деятельности, которыми занимается государство и к осуществлению которых оно малопригодно, доходность становится отрицательной и экономический рост замедляется [5].

В-третьих, политические процессы препятствуют предпринимательской активности, которая генерирует экономический рост. В значительной мере экономический рост обеспечивается путем открытий. Открывая новые и более совершенные технологии, улучшая методы производства, изыскивая возможности, которые не были замечены ранее, предприниматели комбинируют производственные факторы, превращая их в товары и услуги, которые ценятся выше, чем ресурсы, затраченные на их производство (см., например: Kirzner 1973; Kirzner 1997; Schumpeter 1912; Holcombe 1998). Это — центральный элемент в системе создания богатства и механизме экономического роста. Если рынок быстро и неуклонно вознаграждает предпринимательскую хватку и наказывает за неудачные решения, то государственный сектор приспосабливается к изменениям гораздо медленнее. Время, необходимое для выявления ошибочных решений (например, для того, чтобы выявилась убыточность тех или иных инвестиций), а также время на адаптацию к изменившимся условиям, к новой информации или смене технологий, в государственном секторе много выше, чем в частном. Таким образом, опережающее расширение государства негативно влияет на этот важнейший источник экономического роста.

В-четвертых, по мере своего роста, государство все в большей степени вовлекается в процесс перераспределения доходов и регулирования экономики. Эти занятия, в свою очередь, стимулируют к таким способам увеличения личного дохода, которые связаны с работой в государственном секторе, а не с продажей товаров и услуг, — в расчете на получение дохода именно за это. Со временем ресурсы перемещаются от тех видов деятельности, которые создают богатство, к тем, которые обслуживают процесс его перераспределения. Этот сдвиг структуры ресурсов также замедляет экономический рост и ведет к тому, что уровень доходов всех участников экономики становится ниже, чем уровень, соответствующий полному использованию ее потенциала [6].

В модели экономического роста Роберта Солоу (Solow 1956) экономики всех стран, различаясь между собой по уровню богатства, в долгосрочном плане должны расти одним и тем же темпом. В более поздних работах, однако, показано, что на протяжении значительных временных периодов разные экономики имеют разные темпы роста (см.: Quah 1996; Gwartney, Lawson 1997). Кроме того, имеются серьезные теоретические доводы, подтверждающие способность стран поддерживать различные темпы развития (Lucas 1988; Romer 1990). Этот факт очень важен, так как если бы долгосрочные темпы экономического роста не различались от страны к стране, долгосрочные последствия той или иной экономической политики не имели бы такого большого значения. Задачей настоящего исследования является установление эмпирической зависимости между размерами государства и темпами экономического роста.

Размер государства и экономический рост в странах — членах ОЭСР

В предыдущих разделах статьи было показано, что, хотя государственные расходы, связанные с исполнением государством его главных функций, стимулируют рост экономики, выход государства за их пределы и осуществление им дополнительных государственных расходов снижают экономическую эффективность и замедляют экономический рост [7]. Приступим к эмпирическому исследованию этой проблемы.

По сравнению с другими странами мира страны — члены Организации экономического развития и сотрудничества (ОЭСР) отличает значительная однородность по уровню доходов и институциональному устройству. Политические системы этих стран представляют собой стабильные демократии. Их правовая структура соответствует принципу главенства закона. В течение всего периода, прошедшего после Второй мировой войны, их денежные системы были достаточно стабильными и ни разу не срывались в гиперинфляцию. В области международной торговли эти страны были во главе процесса ее неуклонной либерализации, что выразилось в создании Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ) и Всемирной торговой организации (ВТО).

Однако несмотря на схожесть во многих аспектах степень активности государства в этих странах, измеряемая долей государственных расходов в ВВП, весьма различна. В настоящем разделе мы рассмотрим проблему влияния различной доли государственных расходов на темпы экономического роста в странах — членах ОЭСР.

На рисунке 2 приведен график, показывающий взаимосвязь между размерами государства и среднегодовыми темпами прироста ВВП в реальном исчислении. В графике учтены данные по 23 странам за период с 1960 по 1996 год, за 37 лет, т.е. 851 конкретных соотношений этих показателей. Из этого множества всего в 81 случае государственные расходы были меньше 25% ВВП [8].

Рис. 2. Размеры государства и темпы прироста ВВП в странах ОЭСР, 1960-1996

Среднегодовые темпы прироста ВВП в странах с такими относительно низкими государственными расходами составляли 6,6% в год. По мере увеличения размеров государства среднегодовой темп прироста монотонно снижается. Если государственные расходы превосходят 60% ВВП, средние за период темпы падают до вялых 1,6% в год. Эти данные ясно показывают, что в странах ОЭСР в 1960-1996 годах между размерами государства и темпами роста экономики наличествовала устойчивая обратно-пропорциональная зависимость.

На рисунке 3 приведены данные о взаимосвязи между размерами государства и изменением темпов экономического развития. По оси х отложены доли государственных расходов на начало десятилетних периодов (т.е. за 1960-е, 1970-е, 1980-е и 1990-е годы) по каждой из 23 стран, упорядоченные по возрастанию. По оси у для каждой из 23 стран отложены средние темпы прироста, соответственно, за 1961-1970, 1971-1980, 1981-1990, 1991-1996 годы, т.е. всего 92 точки (4 декады на 23 страны). Как показывает график прямой, параметры которой оценены с помощью метода наименьших квадратов, в долгосрочном периоде связь между долей государственных расходов и темпами развития экономики носит обратно-пропорциональный характер. Параметры оцененного регрессионного уравнения, приведенные на рисунке, означают, что за каждые 10 процентных пунктов роста государственных расходов страны ОЭСР в 1960-1996 годах расплачивались снижением среднегодовых темпов прироста ВВП на 1 процентный пункт. Значение коэффициента R², равное 0,42, означает, что в наблюдаемый период вариация доли государственных расходов в ВВП объясняет вариации темпов прироста ВВП этих стран в пределах 42 процентных пунктов.

Рис. 3. Рост государственных расходов снижает темпы экономического роста в странах ОЭСР

Из оцененного регрессионного уравнения следует, что доля государственных расходов на уровне 20% ВВП соответствует среднегодовым темпам прироста за 10-летний период на уровне 5% в год, тогда как увеличение доли государственных расходов до 45% ВВП снижает эти темпы в 2 раза. То есть для стран, включенных в выборку, увеличение доли государственных расходов на 25 пунктов снижает 10-летние средние темпы экономического роста примерно до 2,5% в год. Таким образом, наличие большого государства для общества является своеобразным налогом, который уплачивается в виде пониженных темпов экономического роста.

Необходимо отметить еще несколько моментов, связанных с линией регрессии, изображенной на рисунке 3. Во-первых, хотя в теории уровень государственных расходов может оказаться настолько низким, что государство не сможет выполнять своих главных функций, график на рисунке 3 не дает никаких оснований утверждать, что государства в настоящее время тратят так мало, что это каким-то образом угрожает экономическому развитию их стран. На графике имеется всего 6 точек, фиксирующих долю государственных расходов в ВВП меньше 20%. Пять из них лежат выше линии регрессии, а шестая — лишь незначительно ниже. Эмпирические данные свидетельствуют о том, что во всех этих случаях государственные расходы превышали уровень, необходимый для того, чтобы темпы экономического роста были максимальными [9].

Члены ОЭСР, послужившие эмпирической базой исследования, являются высокоразвитыми в экономическом отношении странами, с высокими показателями дохода на душу населения. Ни одна из них, за исключением, возможно, Японии, не дала миру примеров «экономического чуда» в виде сверхвысоких темпов роста экономики. Менее развитые страны демонстрируют более быстрый рост потому, что уровень душевого дохода в них относительно невысок. В течение нескольких десятилетий Япония демонстрировала очень высокие темпы экономического роста. Но даже и в этом случае имеется нечто, что следует прояснить. В начале 1960-х годов совокупные государственные расходы Японии составляли всего 17,5% ее ВВП. В среднем за это десятилетие они были на уровне 22%. В этих условиях ВВП Японии рос в среднем на 10,6% в год. Таким образом в 1960-е годы японская экономика имела высокие темпы роста при небольших размерах государства. В течение трех следующих десятилетий японское государство медленно и неуклонно росло, достигнув к 1996 году 36,9% ВВП. За это время темпы роста показывали обратную динамику: они упали до 5,4% в 1970-х годах, 4,8% в 1980-х и 2,2% в 1990-х. Расширение государства сопровождалось снижением темпов экономического развития.

Еще более интересные выводы можно сделать, если сравнить те страны ОЭСР, где рост государства был особенно значительным, с теми, где он был небольшим. Размер государства, определяемый долей государственных расходов в ВВП, увеличился во всех без исключения странах ОЭСР. В верхней части таблицы 3 мы сгруппировали те страны, в которых рост государственных расходов был минимальным. Страны с максимальным ростом государства собраны в нижней части этой таблицы. Самая нижняя строка таблицы 3 содержит данные для всех 23 стран ОЭСР, т.е. средние по всей выборке значения доли государственных расходов.

В пяти странах, входящих в ОЭСР, а именно — в США, Исландии, Ирландии и Великобритании, прирост доли государственных расходов за анализируемый период составил менее 15 процентных пунктов. Среднее для этой группы стран значение доли госрасходов в ВВП изменилось с 28,9% в 1960 году до 39,1% в 1996-м. В нижней части таблицы сгруппированы страны, в которых доля госрасходов выросла более чем на 25 процентных пунктов. Эту группу составили Испания, Португалия, Греция, Финляндия, Швеция и Дания. В этих странах в среднем доля госрасходов значительно выросла — с 21,8% в 1960 году до 54,5% в 1996-м.

В правой части таблицы 3 для обеих групп стран приведены значения среднегодовых темпов прироста ВВП в реальном исчислении на начальном этапе анализируемого периода (1960-1965) и в его конце (1990-1996). И в странах, где государство росло быстро, и там, где оно росло медленно, произошло падение среднегодовых темпов прироста экономики. Однако в странах, где государство росло быстрее, падение темпов было намного более сильным. В среднем по этой группе темпы прироста ВВП сократились на 5,2 процентных пункта, тогда как в странах, где государственные расходы росли медленнее, они упали только на 1,6 процентных пункта. Падение темпов роста ВВП во всех странах с быстрым увеличением государственных расходов было более значительным, чем для всех стран ОЭСР в среднем (нижняя строка таблицы). Все страны с медленным ростом государственных расходов, напротив, сократили свои темпы развития в меньшей степени, чем в среднем по ОЭСР. Более того, все страны этой группы отличаются бóльшим сокращением роста ВВП, чем любая из стран, сгруппированных в верхней части таблицы 3.

Интересно отметить, что страны с более медленным ростом государства в 1960 году имели более высокую долю госрасходов в ВВП по сравнению со средней по ОЭСР, которая тогда находилась на уровне 27%. И все эти страны отличались более низкими темпами прироста ВВП по сравнению со средними по ОЭСР (4,3% против 5,5% в год). К 1990-м годам ситуация переменилась на противоположную — средняя для верхней группы таблицы доля государственных расходов стала меньше средней по ОЭСР, а средние темпы роста — выше. Со странами нижней группы таблицы произошло ровно обратное. В 1960 году, когда доля госрасходов в них была выше средней по ОЭСР, они имели более высокие темпы развития. К 1996 году госрасходы в ВВП увеличились до значений, превышающих средние во всех странах нижней группы таблицы кроме Португалии (в которой эта доля была лишь незначительно меньше общей средней), тогда как темпы роста их экономик отставали от темпов по всем странам ОЭСР.

Поскольку данные за весь анализируемый период относятся к одной и той же группе стран, имеющих к тому же относительно близкие политические системы, уровни доходов и общего развития, то потенциальное влияние таких факторов, как разница культур и степени обеспеченности природными ресурсами, мотивация работников и т.п., здесь минимально. Выделить чистое влияние фактора роста размеров государства на темпы роста экономики более аккуратно, чем это сделано в таблице 3, было бы довольно трудно. Именно поэтому результаты наших расчетов, сведенные в этой таблице, так наглядны и убедительны. Когда уровень государственных расходов ниже среднего (как это было для стран нижней группы таблицы в 1960-х годах и для стран верхней группы — в 1990-х), темпы развития экономики оказываются выше средних. И наоборот, страны с более высокой долей государственных расходов (как это было в странах верхней группы таблицы в 1960-е и нижней — в 1990-е) теряют в темпах по сравнению со средними показателями по всем странам, входящим в ОЭСР.

Более точные результаты можно получить, если построить уравнение регрессии, используя данные пространственно-временной выборки по всем 23 странам — членам ОЭСР и четырем десятилетним периодам. В таблице 4 приведены данные оценивания параметров соответствующих уравнений регрессии. В первых двух уравнениях в качестве зависимой переменной взят темп прироста ВВП по десятилетиям. Первая независимая переменная — это доля государственных расходов в ВВП на начало каждого десятилетия анализируемого периода. Вторая независимая переменная — изменение этой доли за десять лет. Оцененные параметры говорят о статистически значимой связи темпов прироста ВВП и доли государственных расходов — соответствующее значение t-статистики равно 8,14 и является значимым с вероятностью более 99%. Зависимость темпов от изменения доли госрасходов также статистически значима, хотя и с меньшим уровнем надежности (соответствующая вероятность превышает 90%).

Второе уравнение имеет три объясняющих (независимых) переменных. Его параметры приведены в столбце 2 таблицы 4. К первым двум переменным (тем же, что и для первого уравнения) мы добавили долю инвестиций в ВВП [10]. Считается, что инвестиции увеличивают темпы экономического роста. Это подтверждается положительным значением соответствующего параметра (0,087), которое является статистически значимым с вероятностью, превышающей 95%. Интересно, что даже после включения фактора инвестиций в состав объясняющих переменных обе переменные, характеризующие, соответственно, влияние фактора уровня и динамики госрасходов, сохранили статистически значимую корреляцию с результирующей (объясняемой) переменной — темпами экономического роста. Это подтверждает первоначальную гипотезу об обратно-пропорциональной зависимости темпов роста от размеров государства.

Коэффициент при переменной уровня государственных расходов, равный в первом уравнении -0,11 (см. первую строку столбца 1 таблицы 4), означает, что увеличение доли государственных расходов в ВВП рассматриваемых стран в рассматриваемый период на 1 процентный пункт вело в среднем к снижению темпов роста их экономик на 0,11 процентных пунктов. Фактор изменения доли госрасходов уменьшал темпы экономического роста — ускорение роста этой доли на 1 процентный пункт приводило к падению темпов развития экономики на 0,046 процентных пунктов. Даже включение в состав переменных фактора инвестиций (параметры второго уравнения собраны в столбце 2 таблицы 4) лишь незначительно уменьшает влияние фактора уровня госрасходов — соответствующий коэффициент равен -0,099, т.е. немногим меньше -0,1. Это означает, что сохраняется примерно 10-процентный отрицательный вклад роста уровня госрасходов в темпы роста экономики (и примерно 5-процентый вклад фактора ускорения этого роста в течение этого десятилетия) [11].

Более высокий уровень государственных расходов может снижать инвестиции (эффект, называемый crowding out). Результаты оценивания соответствующего регрессионного уравнения подтверждают это для стран — членов ОЭСР. В уравнении 3 доля инвестиций в ВВП является зависимой (объясняемой) переменной. В качестве независимой переменной используется доля государственных расходов в начале периода. Между этими переменными имеется статистически значимая отрицательная связь. Коэффициент, равный -0,159, означает, что увеличение доли госрасходов на 10 процентных пунктов сопровождается снижением доли инвестиций в экономику в объеме примерно 1,6 процентных пункта. Значение t-статистики (5,14) позволяет считать этот коэффициент статистически значимым с 99-процентной вероятностью. Таким образом, вывод о негативном влиянии государственных расходов на инвестиции является в высшей степени обоснованным.

Исследование проблемы на более полной выборке стран

В этом разделе мы приводим результаты исследования другого массива данных, включающего статистику по 60 развитым и развивающимся странам. Поскольку эти страны различаются между собой в большей степени, чем страны, входящие в ОЭСР, важным параметром становятся их политические системы. Недостаток информации обусловил выбор более короткого периода, а именно — с 1980 по 1995 год. В таблице 5 приведены результаты оценивания четырех регрессионных уравнений. В качестве зависимой (объясняемой) переменной использовались среднегодовые темпы прироста ВВП в реальном исчислении за 1980-1995 годы. В качестве объясняющих факторов (независимых переменных соответствующих уравнений) мы пробовали разные показатели, перечисленные в названиях строк таблицы 5.

Первые четыре независимые переменные характеризуют влияние уровня государственных расходов и его изменений. К ним мы добавили переменные, которые отражают влияние других факторов, а именно: а) уровень защиты прав собственности, б) инфляцию, в) инвестиции в человеческий капитал и г) инвестиции в вещественный капитал. Эти дополнительные переменные используются, чтобы выделить изолированное влияние фактора размеров государства.

Данные о степени защищенности прав собственности основаны на материалах частной рейтинговой службы International Risk Country Guide, которая собирает информацию о политических, финансовых и экономических рисках ведения бизнеса и инвестировании в различных странах начиная с 1982 года. Среди множества рейтингов, составляемых этой службой по самым различным аспектам страновых рисков, три показателя имеют прямое отношение к защите прав собственности и верховенству закона. К ним относится риск экспроприации, риск нарушения контрактов и риск нарушения принципа верховенства закона. Мы выразили значения этих рисков для стран нашей выборки шкалой от 1 до 10, причем чем больше число, тем ниже риск экспроприации, тем более надежны партнеры по бизнесу и тем полнее проводится в жизнь принцип верховенства закона [12]. Поскольку эти данные начали собираться только в 1982 году, начальные значения фактора защиты прав собственности относятся не к 1980-му, а к 1982 году. В расчеты был включен не только сам фактор уровня защиты прав собственности на начало периода, но и данные о его изменениях за 1982-1995 годы.

На экономический рост влияет также инфляция и ее колебания. Обычно страны с высокой инфляцией имеют и более значительные колебания соответствующих индексов цен. Однако темпы роста экономики коррелируют с показателями колеблемости инфляции более тесно, чем с ее уровнем. Потому в качестве измерителя для фактора инфляции было выбрано стандартное отклонение [13].

На экономический рост воздействуют также инвестиции в вещественный и человеческий капитал. Для характеристики человеческого капитала мы использовали показатель общего числа потраченных на среднее образование лет, накопленных всеми лицами данной страны 25-ти лет и старше (cм.: Barro, Lee 1993). Инвестиции в вещественный капитал представлены данными о доле инвестиций в ВВП в 1980-1995 годах.

Первое уравнение, оцененные параметры которого приведены в столбце 1 таблицы 5, связывает среднегодовые темпы прироста ВВП по 60 странам в 1980-1995 годах с четырьмя показателями уровня и изменения государственных расходов, а также с уровнем защиты прав собственности в 1982 году, его изменением в 1982-1995 годах и стандартным отклонением темпа инфляции в этот период. Обе переменные защиты прав собственности показывают статистически значимую связь с темпом прироста ВВП на уровне 90-процентной вероятности. Из показателей размеров государства высокую отрицательную корреляцию с темпами роста имеют доля госрасходов в ВВП в 1980 году, изменение этой доли в 1980-1985 и 1985-1990 годах, а также факторы защиты прав собственности и колеблемости темпа инфляции. Скорректированный R² (так называемый коэффициент множественной детерминации, скорректированный на число степеней свободы, равное разнице между числом наблюдений и числом оцениваемых параметров, включая константу. — Примеч. ред.) для первого уравнения равен 0,48. Это означает, что 48 процентных пунктов, между которыми варьируются темпы прироста ВВП по 60 странам, отличающимся значительным разнообразием условий экономического роста, объясняются вариацией независимых переменных первого уравнения.

Коэффициент при переменной уровня государственных расходов означает, что увеличение их доли на 10 процентных пунктов вызывало падение темпов прироста ВВП на 0,62 процентных пункта. Ускорение роста доли госрасходов на 10 процентных пункта в 1980-1985 и 1985-1990 годах вызывало снижение темпов на 1,15 процентных пунктов (для каждой из этих двух переменных). Влияние ускорения роста доли государственных расходов в ВВП в 1990-1995 годах также было негативным, хотя величина соответствующей оценки параметра невелика и ее статистическая достоверность недостаточна. Тот факт, что переменная, измеряющая увеличение госрасходов в более ранние периоды, имеет больший коэффициент (и бóльшую статистическую значимость), представляется обоснованным. В конце концов увеличение государства, имевшее место в 1980-1985 и 1985-1990 годах, оказывало влияние на темпы роста экономики в течение более длительного времени, чем увеличение государства, имевшее место в последнем пятилетии исследуемого периода.

В уравнении 2 к объясняющим переменным уравнения 1 добавлен фактор образования. Его влияние положительно, а соответствующий коэффициент является статистически значимым с 95-процентной вероятностью. Статистическая значимость коэффициентов остается высокой и для остальных объясняющих переменных, кроме колеблемости инфляции. В уравнении 3 из состава объясняющих переменных исключен фактор образования и к ним добавлен фактор инвестиций в вещественный капитал. Коэффициент при этом факторе статистически значим (при 95-процентой вероятности) и имеет положительное значение, что подтверждает гипотезу о положительной связи между инвестициями и экономическим ростом. Коэффициенты при других переменных ведут себя аналогично коэффициентам уравнения 2.

Наконец, в уравнение 4 мы включили фактор инвестиций в человеческий капитал и долю инвестиций в ВВП, которая принята нами в качестве характеристики инвестиций в вещественный капитал. Параметры этого уравнения, соответствующие влиянию уровня государственных расходов в начале периода и их изменению в первые два пятилетия периода 1980-1995 годов, остаются статистически значимыми с 90-процентной вероятностью. Коэффициенты влияния фактора защиты прав собственности и образования также являются значимыми. Факторы инфляции и инвестиций в вещественный капитал, хотя и имеют положительное значение, являются статистически незначимыми. Значение R² для уравнения 4 говорит о том, что вариация независимых переменных объясняет 54 процентных пункта, между которыми варьируется зависимая (объясняемая) переменная, а именно — темпы экономического роста в 60 очень разных странах.

Результаты оценивания уравнений регрессии, приведенные в таблице 5, показывают наличие устойчивой положительной связи между степенью защиты прав собственности и темпами экономического развития [14]. Исследованная статистическая связь еще раз подчеркивает важность правовой структуры, которая поддерживает защиту прав собственности, помогает принуждать к исполнению контрактов и обеспечивает участников споров законными процедурами их разрешения. Таблица 5 также показывает, что повышение качества человеческого капитала является важным фактором, положительно влияющим на экономический рост (увеличение уровня образования повышает темпы прироста ВВП). Хотя степень статистической связи между ростом и стабильностью цен, а также между ростом и инвестициями в вещественный капитал, выражена более слабо, это занижение оценок может быть результатом корреляции между самими объясняющими переменными.

Главной целью включения в уравнения дополнительных переменных было желание получить ответ на вопрос: оказывает ли фактор уровня государственных расходов автономное воздействие на рост ВВП, значимо отличающееся от влияния других факторов. Результат нашего исследования позволяет утверждать: да, оказывает. После устранения влияния на варьирование темпов роста ВВП разнообразных экономических и юридических условий (таких, как степень защиты прав собственности, инфляция, уровень образования, инвестиции) оказывается, что уровень государственных расходов на начало периода и его изменение на протяжении первого десятилетия 15-летнего периода статистически значимо влияют на экономический рост. Так же, как для стран — членов ОЭСР, для 60 стран более представительной выборки влияние уровня государственных расходов на темпы экономического роста весьма значительно и негативно.

Страны — члены ОЭСР с понижающейся долей государственных расходов

Несмотря на повсеместный рост государства, во многих странах имеется ряд примеров существенного снижения степени государственного участия в экономике. В таблице 6 мы собрали данные только по трем странам, которые в течение 1960-1996 годов имели опыт сокращения доли государственных расходов в ВВП. В Ирландии, где доля государственных расходов в 1960 году составляла 28%, к 1986 году она увеличилась до 52,3% ВВП. В 1987-1996 годах эта тенденция сменилась на противоположную: указанная доля сократилась до 37,7%, или на 14,6 процентных пункта. При этом в период 1960-1977 годов, когда доля государственных расходов росла с 28% до 43,7%, средний темп прироста ВВП в реальном исчислении составлял 4,3% в год. В 1977-1986 годах он замедлился до 3,4% в год — как раз в то время, за которое государственные расходы увеличились до 52,3% ВВП. В десятилетие, ознаменовавшееся сокращением государственных расходов, среднегодовые темпы прироста ВВП составили 5,4%. По мере сокращения размеров государства в Ирландии темпы роста ее экономики увеличивались [15].

Показателен также пример Новой Зеландии. Между 1974 и 1990 годами доля госрасходов в ВВП этой страны выросла с 34,1% до 48,4%. Средние темпы прироста ВВП за этот период составляли 1,2% в год. Недавно Новая Зеландия начала двигаться в противоположном направлении. Ее госрасходы относительно сократились — с 48,4% ВВП в 1992 году до 42,3% в 1996-м, или на 6,1 процентных пункта. В то же время среднегодовые темпы прироста увеличились более чем на 2 процентных пункта — до 3,9%.

Еще один пример подобной динамики дает Великобритания. Доля госрасходов в ВВП выросла с 32,2% в 1960 году до 47,2% в 1982-м. В течение этого периода темпы прироста находились на уровне 2,2% в год, послужив основанием для распространенного определения «британская болезнь». С 1982 по 1989 год доля государственных расходов упала на 6,5 процентных пункта, снизившись к 1989 году до 40,7% ВВП. За этот же период среднегодовые темпы этого показателя выросли с 2,2% до 3,7%. Несмотря на то, что подобная — снижающаяся — динамика доли государственных расходов в ВВП встречалась относительно редко, приведенные примеры стран, где она все-таки снижалась, свидетельствуют: повышение доли государства замедляет экономический рост, а его ускорение может иметь место при сокращении этой доли.

Заключение

Результаты нашего исследования демонстрируют наличие выраженной и устойчивой обратно-пропорциональной зависимости между государственными расходами и ростом ВВП. Эта связь наличествует и для развитых стран, какими являются члены ОЭСР, и для целого ряда других (60 стран из второй выборки) [16]. В некоторых случаях снижавшаяся доля государственных расходов в ВВП сопровождалась ускорением экономического роста. США следовали в фарватере общемировой тенденции последних десятилетий. Государственные расходы в этой стране выросли с 28,4% ВВП в 1960 году до 34,6% в 1996-м. За этот период среднегодовые темпы прироста американской экономики снизились с 4,4% в 1960-е годы до 1,9% в 1990-1996-м. Все эти примеры говорят об одном и том же: рост размеров государства снижает темпы экономического развития.

После нескольких десятилетий снижающихся темпов роста в качестве общепринятой истины, не требующей доказательств, утвердилось мнение, согласно которому развитые страны с высоким уровнем доходов в принципе не могут достичь устойчивого роста на уровне, равном или превышающем 3,5% в год. Одно время было модным обвинять в этом высокие цены на энергоносители. Но относительные цены на топливо и энергию последние 15 лет не росли, а снижались (индекс цен на энергоносители и электроэнергию, деленный на общий индекс инфляции, был меньше единицы. — Примеч. ред.). Пока нет никаких признаков того, что эта тенденция изменится. Сегодня некоторые аналитики указывают, что страны с высоким душевым доходом не могут расти быстрее, поскольку население этих стран имеет более низкую мотивацию к сбережениям. Другие, объясняя, почему нынешние темпы роста ниже тех, что были десятилетия назад, утверждают, что все дело в технологических ограничениях, в глобализации потоков капитала или во влиянии каких-то других факторов.

Исследование, результаты которого представлены в этой статье, предлагает альтернативное объяснение. Экономический рост замедляется из-за роста размеров государства. Более быстрый рост возможен, но потенциал ускорения можно реализовать только в том случае, если есть решимость сократить относительные размеры государства. Уравнения регрессии, параметры которого мы привели выше, показывают, что снижение доли государственных расходов на 10 процентных пунктов увеличивает среднегодовые темпы прироста ВВП примерно на 1%. Для американской экономики это означает, что если бы доля госрасходов в ВВП осталась бы равной 28,4% — такой же, какой она была в 1960 году, — то реальный ВВП в 1996 году оказался бы на 20% больше, чем он был в этом году фактически [17]. ВВП США в реальном исчислении в 1996 году был бы равен не 7,64 трлн., а 9,16 трлн. долларов. Это означает, что душевой доход мог вырасти на 5,86 тыс. долларов [18]. Если бы доля государственных расходов оставалась на уровне 1960 года, то в 1996 году годовой доход средней американской семьи из 4-х человек был бы на 23,44тыс. долларов выше фактического [19]. За большое государство и плата велика.

При каком уровне государственных расходов достигается максимальный темп экономического роста? Наши данные могут помочь определить только верхний предел государственных расходов — статистика проанализированных стран не дает примеров настолько низких значений государственных расходов, которые позволяли бы нам говорить об опасности замедления экономического роста. Как показано на рисунке 3, некоторые страны имели долю государственных расходов на уровне 15-20% ВВП. Пока нет никаких свидетельств тому, что государство в этих странах было настолько мало, что это обстоятельство сокращало способность экономики к росту.

Доля государственных расходов в 15-20% ВВП вполне согласуется с размерами затрат на осуществление главных функций государства, осуществление которых в наибольшей степени способствует процветанию экономики. Выше мы намеренно определили эти функции очень широко, что позволило весьма щедро их «профинансировать». Если соответствующие показатели и являются ошибочными, то это результат завышения нашей оценки необходимых затрат [20]. Даже с учетом расширительного толкования главных функций государства сегодняшний спрос граждан США и других развитых стран мира на эти функции может быть удовлетворен за счет 15% ВВП.

Нет никаких данных о том, что государственные расходы на уровне 15-20% ВВП слишком малы, чтобы обеспечить максимальные темпы роста экономики. С другой стороны, наши расчеты со всей очевидностью показывают, что главные функции государства не требуют расходования более чем 15% ВВП. Принимая во внимание оба эти результата, можно сделать вывод: уровень госрасходов, при котором темпы роста экономики максимальны, не превышает 15% ВВП [21]. Данные убедительно свидетельствуют о том, что превышение этого порога негативно сказывается на богатстве наций.

Barro 1989

Barro R.J. Economic Growth in a Cross Section of Countries. Cambridge, Mass.: National Bureau of Economic Research, 1989 [= NBER Working Paper. № 3120].

Barro 1990

Barro R.J. Government Spending in a Simple Model of Endogenous Growth // Journal of Political Economy. Vol. 98 (1990). P. 103-125.

Barro 1996

Barro R.J. Democracy and Growth // Journal of Economic Growth. 1996. № 1. 1-27.

Barro, Lee 1993

Barro R.J., Lee J. International Comparison of Educational Attainment // Journal of Monetary Economics. Vol. 32 (1993). P. 363-394.

Barro, Sala-i-Martin 1995

Barro R.J., Sala-i-Martin X. Economic Growth. N.Y.: McGraw-Hill, 1995.

Barth, Bradley 1987

Barth J.R., Bradley M.D. The Impact of Government Spending on Economic Activity. George Washington University, 1987 (рукопись).

Bauer 1972

Bauer P.T. Dissent on Development: Studies and Debates in Development Economics. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1972.

Benson 1990

Benson B.L. The Enterprise of Law. San Francisco: Pacific Research Institute, 1990.

Browning 1987

Browning E.K. The Marginal Welfare Cost of Taxation // American Economic Review. Vol. 77 (1987). P. 11-23.

Buchanan 1975

Buchanan J.M. The Limits of Liberty: Between Anarchy and Leviathan. Chicago: University of Chicago Press, 1975 [рус. пер.: Бьюкенен Дж. Границы свободы: Между анархией и Левиафаном // Бьюкенен Дж. Избранные труды. М.: Таурус Альфа, 1997. С. 409-444].

Crook 1997

Crook C. The Hidden Cost of Taxes // The Economist. 1997. 20 September. P. 18.

Grier, Tullock 1987

Grier K.B., Tullock G. An Empirical Analysis of Cross-National Economic Growth, 1950-1980. California Institute of Technology, 1987 (рукопись).

Grossman 1988

Grossman P.J. Government and Economic Growth: A Non-Linear Relationship // Public Choice. Vol. 56 (1988). P. 193-200.

Gwartney, Lawson 1997

Gwartney J.D., Lawson R.A. Economic Freedom of the World, 1975-1995. Vancouver, B.C., Canada: Fraser Institute, 1997.

Gwartney, Lawson, Holcombe 1998

Gwartney J.D., Lawson R.A., Holcombe R.G. The Size and Functions of Government and Economic Growth. Washington, D.C.: Joint Economic Committee of the U.S. Congress, 1998.

Hobbes 1950

Hobbes T. Leviatnan [1651]. N.Y.: E.P. Dutton, 1950 [рус. пер.: Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства, церковного и гражданского // Гоббс Т. Сочинения: В 2 т. М.: Мысль, 1991. Т. 2].

Holcombe 1995

Holcombe R.G. Public Policy and the Quality of Life. Westport, Conn.: Greenwood, 1995.

Holcombe 1998

Holcombe R.G. Entrepreneurship and Economic Growth // Quarterly Review of Austrian Economics. Vol. 1 (Summer 1998). P. 45-62.

Keefer, Knack 1997

Keefer P., Knack S. Why Don’t Poor Countries Catch Up? A Cross-National Test of an Institutional Explanation // Economic Inquiry. Vol. 35 (1997). P. 590-602.

Kirzner 1973

Kirzner I.M. Competition and Entrepreneurship. Chicago: University of Chicago Press, 1973 [рус. пер.: Кирцнер И. Конкуренция и предпринимательство. М.: ЮНИТИ, 2001].

Kirzner 1997

Kirzner I.M. Entrepreneurial Discovery and the Competitive Market Process: An Austrian Approach // Journal of Economic Literature. Vol. 35 (1997). P. 60-85.

Knack, Keefer 1995

Knack S., Keefer P. Institutions and Economic Performance: Cross-Country Tests Using Alternative Institutional Measures // Economics and Politics. Vol. 7 (1995). P. 207-227.

Kormendi, Meguire 1985

Kormendi R.C., Meguire P.G. Macroeconomic Determinants of Growth: Cross-Country Evidence // Journal of Monetary Economics. Vol. 16 (1985). P. 141-163.

Krueger 1974

Krueger A.O. The Political Economy of the Rent-Seeking Society // American Economic Review. Vol. 64 (1974). P. 291-303.

Krueger 1993

Krueger A.O. Political Economy of the Policy Reform in Developing Countries. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1993.

Krueger 1997

Krueger A.O. Trade Policy and Political Development: How We Learn // American Economic Review. Vol. 87 (1997). P. 1-22.

Landau 1983

Landau D. Government Expenditures and Economic Growth: A Cross-Country Study // Southern Economic Journal. Vol. 49 (1983). P. 783-792.

Landau 1986

Landau D. Government and Economic Growth in the Less Development Countries: An Empirical Study for 1960-1980 // Economic Development and Cultural Change. Vol. 35 (1986). P. 35-75.

Lucas 1988

Lucas R.E., Jr. On the Mechanics of Economic Development // Journal of Monetary Economics. Vol. 22 (1988). P. 3-42.

Miller 1994

The Rational Expectation Revolution: Readings From the Front Line / Ed. by P.J. Miller. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1994.

North 1990

North D.C. Institutions, Institutional Change, and Economic Performance. Cambridge, Cambridge University Press, 1990 [рус. пер.: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997].

Peden 1991

Peden E.A. Productivity in the United States and Its Relationship to Government Activity: An Analysis of 57 Years, 1929-1986. Public Choice. Vol. 69 (1991). P. 153-73.

Peden, Barley 1989

Peden E.A., Barley M.D. Government Size, Productivity, and Economic Growth: The Post-War Experience // Public Choice. Vol. 61 (1989). P. 229-245.

Quah 1996

Quah D.T. Convergence Empirics Across Economies With (Some) Capital Mobility // Journal of Economic Growth. 1996. № 1. P. 95-124.

Romer 1990

Romer P.M. Endogenous Technological Change // Journal of Political Economy. Vol. 98 (1990). P. 71-102.

Rothbard 1973

Rothbard M.N. For a New Liberty. N.Y.: Macmillan, 1973.

Schumpeter 1961

Schumpeter J. The Theory of Economic Development [1912] / Transl. by R. Opie. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1961 [рус. пер.: Шумпетер Й. Теория экономического развития. М.: Прогресс, 1982].

Scully 1988

Scully G.W. The Institutional Framework and Economic Development // Journal of Political Economy. Vol. 96 (1988). P. 652-662.

Scully 1992

Scully G.W. Constitutional Environments and Economic Growth. Princeton, N.Y.: Princeton University Press, 1992.

Scully 1994

Scully G.W. What is the Optimal Size of Government in the United States? Dallas: National Center for Policy Analysis, 1994.

Smith, A. ([1776] 1937

Smith A. An Inquiry Into the Nature and Causes of the Wealth of Nations [1776]. N.Y.: Random House, 1937 [рус. пер.: Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов // Классика экономической мысли. М.: Эксмо-Пресс, 2000. С. 77-402.

Torstensson 1994

Torstensson J. Property Rights and Economic Growth: An Empirical Study. Kyklos. Vol. 47 (1994). P. 231-247.

Tullock 1967

Tullock G. The Welfare Costs of Tariffs, Monopolies, and Theft // Western Economic Journal. Vol. 5 (1967). P. 224-232.

Примечания

[1] О влиянии государственных расходов на темпы экономического роста см.: Barro 1989; Barth, Bradley 1987; Grier, Tullock 1987; Grossman 1988; Kormendi, Meguire 1985; Landau 1983; Landau 1986; Peden 1991; Peden, Bradley 1989; Scully 1992; Scully 1994.

[2] Разумеется, с этой концепцией Гоббса согласны не все. См., например: Rothbard 1973, где приводится интересная аргументация в пользу более эффективного исполнения частным сектором тех функций, которые обычно исполняются государством.

[3] См.: Knack, Keefer 1995; Keefer, Knack 1997, где показано, каким образом защищающая права собственности и принуждающая к исполнению договоров система юстиции способствует ускорению экономического роста, базируясь на главенстве закона при возникновении спора между сторонами. См. также подробный анализ влияния прав собственности и институтов права на экономическую эффективность: Bauer 1972; North 1990.

[4] Одна из первых количественных оценок роста потерь американской экономики вследствие роста налогов принадлежит Э. Браунингу (Browning 1987). По его расчетам, увеличение налоговых изъятий на 1 доллар ведет к росту дополнительных потерь налогоплательщика в диапазоне от 30 до 50 центов.

[5] Холкомб предположил, что многие виды деятельности, которые сегодня осуществляются государством, были бы более эффективны, если бы ими на рыночных принципах занимался частный сектор (см.: Holcombe 1995).

[6] Экономисты называют такой тип поведения поиском ренты. Имеется в виду действия людей и групп по повышению личных доходов путем участия в процессах перераспределения и подобных ему видах деятельности государства, а не в ходе обмена созданной продукции или услуг. Детальный анализ процесса поиска ренты и его неблагоприятных последствий см.: Tullock 1967; Krueger 1974.

[7] Описание формальной модели, которую мы используем в качестве теоретической основы нашего исследования, см.: Barro 1990.

[8] Для характеристики масштаба расходов государства мы используем совокупные государственные расходы, в которые входят расходы на общественное потребление, трансферты и субсидии, чистый процент по государственному долгу и государственные инвестиции в капитальные блага. Обычно в исследованиях по пространственно-временным выборкам (группа стран за ряд лет) в качестве меры государственных расходов используют только общественное потребление, причем только те расходы, которые финансируются из бюджетов центрального правительства (например, федеральных). Хотя эти данные легче получить для большого числа стран, их использование в качестве характеристики размера государства может вести к ошибкам. Общественное потребление существенно ниже общих расходов государства для стран, в которых имеются значительные трансферты и субсидии и/или обширные государственные инвестиционные программы. Кроме того, федеральные расходы таких стран, как США или Швейцария, значительно ниже общих расходов государства, включающих расходы штатов и кантонов. Таким образом, мы применяем показатель, который является наиболее точным и полным.

[9] Увеличение государственных расходов и даже увеличение общественного потребления не обязательно означают пропорциональное увеличение «физического объема» благ, поставляемых государством. Государственные субсидии могут просто-напросто увеличивать стоимость товаров, которые поставляются частным сектором, не оказывая влияния на их количество. Если товары производятся на предприятиях, принадлежащих государству, за ростом государственных расходов может скрываться неэффективность и повышенные затраты. Интересно отметить, что действие этого фактора увеличивает ВВП. При соответствующих условиях рост государственного сектора будет завышать темпы роста реального ВВП.

[10] Мы исследовали также уравнения регрессии, которые включали в состав объясняющих переменных другие факторы. Изучалось влияние инвестиций в человеческий капитал (применялся показатель среднего числа лет школьного образования, накопленного всеми лицами старше 25 лет за 10 лет), темпа инфляции и других. Ни по одной такой переменной не было получено статистически значимых оценок вносимого ими вклада. В случае инвестиций в человеческий капитал мы полагаем, что дело заключается в несовершенстве выбранного показателя. Количество лет образования, полученного населением, не отражает дифференциации качества образования и других важных параметров образовательного процесса. Что касается инфляции, то страны ОЭСР слишком мало отличаются по этому параметру, по крайней мере, в анализируемый период. Это, видимо, и стало причиной незначимой меры влияния фактора инфляции.

[11] При переходе к более продолжительному периоду времени небольшая разница в темпах прироста дает значительную разницу в конечных уровнях дохода. Например, если бы темп прироста экономики США в 1870-1990 годах был бы ниже фактического всего на 1 процентный пункт, то уровень доходов на душу населения в современных Соединенных Штатах был бы примерно таким же, каким он сегодня фактически является в Мексике (см.: Barro, Sala-i-Martin 1995).

[12] Первоначально риск экспроприации и риск нарушения контрактов были представлены баллами на шкале от 1 до 10, а риск несоблюдения принципа главенства закона — от 1 до 6. Мы привели все шкалы к одному масштабу, а затем из них была сформирована средняя шкала, вектор значений которой мы и приняли за переменную, отражающую степень защиты прав собственности.

[13] Феномен учета колеблемости инфляции экономическими агентами был исследован Робертом Лукасом, Томасом Сарджентом, Робертом Барро и другими учеными. Теоретический анализ этого феномена и связанных с ним проблем см.: Miller 1994.

[14] Дополнительные эмпирические свидетельства в подтверждение этого тезиса см.: Knack, Keefer 1995; Keefer, Knack 1997.

[15] Интересно отметить, что Ирландия является единственной страной в ОЭСР, темпы роста которой в 1990-х годах были выше, чем в 1960-х.

[16] Эта выборка не включала страны, образовавшиеся на месте бывшего СССР, Китай и бывших членов восточноевропейского коммунистического блока, переживавших последствия коллапса своих политических систем: эти последствия без сомнения исказили бы изучаемую нами картину.

[17] Государственные расходы сейчас на 5 процентных пунктов выше, чем они были в 1960 году. Это снижало темп прироста ВВП примерно на 0,5% в год, что за 36 лет дает накопленную разницу в 20%.

[18] Более впечатляющим является результат подсчета, проведенного при условии, что доля расходов государства без расходов оборонного бюджета осталась такой же, как в 1960 году, а сами оборонные расходы изменялись бы так же, как они изменялись фактически, снижаясь по доле в ВВП. В этом случае в 1996 году суммарные государственные расходы оказались бы еще ниже, составив 25,4% ВВП уже к концу 1960-х. После этого эта величина незначительно уменьшалась, обеспечив к 1996 году ВВП в 10,6 трлн. долларов, т.е. на 40% превышающее фактическое.

[19] Интересно, что понижение доли государственных расходов и повышение темпов роста приводит к тому, что уровень абсолютных значений расходов государства в 1996 году был бы лишь незначительно меньше, чем фактический. Направление на государственные расходы 28,4% от 9,16 трлн. долларов дает 2,60 трлн. долларов государственных расходов. Фактически они составили в 1996 году 2,70 трлн. долларов.

[20] Так, мы включили все затраты на образование, хотя известно, что частный сектор участвует в них по меньшей мере в той же степени, что и государственный. Аналогично мы включили в состав государственных расходов все затраты на национальную безопасность, магистральные автодороги и инфраструктуру.

[21] Эта оценка несколько ниже оценок, полученных другими исследователями, использовавшими другие методы и массивы данных. В работе Педена (Peden 1991) приведена оценка для США, которая «максимизирует рост производительности американской экономики при государственных расходах на уровне 20% ВВП». Оценка, полученная Скалли (Scully 1994), дает уровень совокупных государственных расходов (федеральных, штатов и местных органов власти), максимизирующих темпы роста экономики, в диапазоне 21,5-22,9% валового национального продукта (ВНП). Все эти оценки имеют, однако, нечто общее с нашей, а именно — все они позволяют сделать один и тот же главный вывод: доля государственных расходов в США и других развитых странах намного превысила уровень, обеспечивающий максимальный рост экономики.