Недавно в исследованиях 1930-х годов появилось новое направление: анализ массовых источников, связанных с «народной» письменностью — жалобных писем, дневников, воспоминаний. Директор Французского Университетского колледжа в Москве, историк, специалист по советскому периоду отечественной истории Франсуа-Кзавье Нерар недавно написал и издал на французском языке книгу, посвященную «сигналам» и жалобам 1930-х — «5% правды: практика доносов при Сталине».
Сегодня мы публикуем статью Ф.-К. Нерара, посвященную письмам Нижегородской губернии, основанную на документах из Нижегородского архива. В приложении — несколько писем с жалобами. Орфография сохранена.
Данное исследование вписывается в рамки истории форм социального протеста [1]. В статье будут проанализированы письма и другие формы письменного обращения к власти в начале сталинской эпохи. В нижегородском архиве, как впрочем и в любом архиве РФ, письма во власть являются огромным источником исследования, которое только начинается. В России, а также на Западе, появились первые работы на эту тему [2]. Но объем этого массива источников слишком велик, чтобы быть исследованным во всей своей совокупности. В Советском Союзе в 30-е гг. писалось много во власть и по любой причине: просьбы о помощи, поздравления, похвала власти… Среди всей совокупности корреспонденции письма, которые раскрывают или разоблачают, представляют собой однородный тип источника.
Множество людей в сталинском Советском Союзе считали нужным или, как было принято говорить, «считали своим долгом» поставить власть в известность о ненормальных, по их мнению, явлениях в повседневной жизни. Они жаловались или на что-то, или на кого-то. На «советском языке» такие письма назывались «сигналами». В данном исследовании мы будем также использовать это слово. Нам кажется, что оно лучше, чем другие определения, такие как «жалоба», «заявление», «заметка», позволяет описывать письма, авторы которых жаловались на какого-то виновника («масштаб» этого виновника может колебаться от конкретного человека до наибольшей абстракции (как, например, социализм) через такие промежуточные формы, как местная власть или определенный социальный класс (например кулаки). Именно такие письма мы собираемся исследовать в Нижегородском (Горьковском) крае.
Источники
Такие письма можно найти и в ГАНО, и в ГОПАНО в богатых фондах организации госконтроля (Контрольная комиссия и рабоче-крестьянская инспекция) на уровне края, районов или города Нижнего Новгорода, в фонде газеты крайкома и горкома «Нижегородская (Горьковская) коммуна», и наконец, в фондах местных властей (исполкомы и комитеты партии ВКП(б). Степень сохранения писем властью разная, т.к. их часто считали второстепенным источником информации с ограниченным сроком хранения и поэтому регулярно уничтожали (например 23 июля 1942 г. и 3 июля 1956 г. — письма, полученные КК — РКИ Горьковской области [3].
Не все письма могли быть сохранены. Объем полученных писем был слишком велик. Соответственно, архивистам приходилось делать выборку. К сожалению, очень трудно восстановить критерий выбора писем. Отсюда следует, что трудно определить характерность сохраненных писем.
Наконец, в тяжелых условиях жизни 30-х гг. бумага была часто некачественная, нередко встречается папиросная бумага, которая впитывала чернила, что сильно затрудняет чтение. Письма также часто были написаны карандашом, который 70 лет спустя с трудом поддается прочтению.
Сбор сигналов на областном уровне
Структуры сбора писем на уровне областного звена не представляют собой ничего специфического. Они повторяют основные структуры всесоюзной системы. Можно определить три главных центра, куда отправляли письма.
1. Также, как и в Москве, можно найти аппарат рабкрина [4]. В Нижегородском (Горьковском) крае существовали краевая, районные и городская контрольные комиссии.
В аппарате каждой КК имелось бюро жалоб (далее Б.Ж. — Ф.Н.), которое специализировалось на работе с письмами (регистрация, расследование и т.д.).
2. Аппарат ВКП(б) и особенно первый секретарь крайкома А.А. Жданов и затем Э.К. Прамнэк также получали много писем. В отличие от КК — РКИ, которые занимались расследованием сами, аппарат ВКП(б) чаще всего посылал письма в другие организации на расследование.
3. Наконец, немаловажную роль играли СМИ. Конечно, больше всего писем направляли в печатный орган крайкома и крайисполкома — газету «Горьковская коммуна», но много других изданий (районных, заводских…) также получали письма и частично их расследовали.
Количество структур, которые работали с так называемыми «письмами трудящихся», теоретически намного больше. Каждая организация должна была иметь собственное бюро жалоб или, по крайней мере, человека, ответственного за работу с жалобами. 1932 г. — показательный год, чтобы понять размер той системы, которую хотели создать. Центр организует большую кампанию вокруг бюро жалоб, направленную на их развитие. Сталин даже посвящает одну статью этому вопросу [5](апрель 1932), и как следствие этого газеты публикуют множество материалов, посвященных этой проблеме. Организуется множество Б.Ж., которые иначе, как настоящие потемкинские бюро, определить нельзя.
Так, в 1932 г. в Советском районе можно найти такие структуры приблизительно в 20 учреждениях [6]: райсовет и его отделы, роно, райсобес, райжилотдел, домтрест, районный рабочий кооператив, райпрокуратура, райфо, райсберкасса, райздрав, райжилсоюз, ГОРТ, отдел связи. Прием жалоб был организован и на заводах, причем Б.Ж. имели, например, отделы рабочего снабжения, завкомы, цехкомы заводов «Красное Сормово», № 92, Нефтегаза и пр.
В Вурнарском районе (сельский район) С.Н. Иконников обнаружил почти 300 органов «массового контроля», существующих на 1 декабря 1933 г.: секции РКИ при сельсоветах, группы содействия РКИ при колхозах и МТС [7]. Тот же автор, по неполным данным, считает, что в январе 1934 г. в СССР можно было бы найти около 23000 таких структур [8].
Таким образом, областное звено системы сбора писем не обладало особой спецификой и не отличалось от всесоюзного. Органы на краевом или районном уровне являлись просто расширением возможностей населения. Могли писать как в Центр, так и в край или в любую другую организацию, находившуюся ближе к отправителю.
В результате эта огромная сеть позволяла власти справиться с массовым явлением писания во власть, одновременно развивая ее [9]. На всесоюзном уровне цифры впечатляющи: в начале 30-х гг. М.И. Калинин получал ежемесячно до 15000 писем [10]. Наркомзем в 1935 г. получил 10000 писем (т.е. около 840 в месяц). Спускаясь по административной лестнице, цифры уменьшаются, главным образом, из-за увеличения количества потенциальных адресатов писем. Бюро жалоб горКК — РКИ за период февраль-декабрь 1932 г. получило 1794 жалобы (т.е. около 150 в месяц) [11], в 1933 г. — 3306 жалоб (т.е. в два раза больше) [12]. В «Горьковскую коммуну» за 1934 г. было адресовано 7600 писем [13].
Еще меньше писем поступало в Б.Ж. сельских районов, например, бюро жалоб Починковской райКК — РКИ получило за 1932 г. около 480 писем (т.е. около 40 в месяц) [14], Пильнинской райКК — РКИ за тот же 1932 г. — 426 писем [15].
Работа с письмами на краевом уровне в Нижнем Новгороде
После анализа организации сбора писем рассмотрим работу этих структур: как работали с письмами, как их расследовали, какие ответы на них давали. Система довольно проста: на любом уровне письма сначала тщательно отбирали. Изымали по определенным критериям (часто меняющимся и непонятным) самые «горячие» сигналы. Эти письма расследовались непосредственно получающей организацией. Подлежали изъятию письма явно неуравновешенных людей, письма неразборчивые (в номенклатуре дел «Горьковской коммуны» они назывались «Забракованные письма») и письма открыто антисоветского характера. Первые просто уничтожали или посылали «в архив», последние отправлялись органам ОГПУ. Большинство писем (около 60% [16]) все же перераспределялись в другие инстанции с просьбой расследовать и принять меры. Так, в архиве чаще, чем письма, можно найти сопроводительные документы к ним. Эти инстанции всегда находились или на том же административном уровне (центр, область, район) или на более низком (от области в район, от района в сельсовет). Система работы с письмами на самом деле представляла собой большую перераспределяющую систему.
Краевые органы не расследовали большинство писем: они направляли их с сопровождениями в район.
Специфика областного звена заключалась в том, что оно являлось посредником между Центром и местным уровнем. Это единственное звено, которое признавалось Центром. Письма, полученные Центром, систематически пересылались в краевые органы. Центр области (Нижний) являлся в этом смысле исключением: его организации чаще всего выступали прямыми адресатами центральных пересылок. Таким образом, на областном уровне сохранились письма, полученные ими напрямую, и письма, пересланные Центром, что для историков является настоящей ценностью. Если учесть, что в центральных архивах сохранились больше сопроводительные документы к письмам, чем сами оригиналы, а состояние и полнота документов в районных архивах неудовлетворительны, то работа в областном архиве важна как для историка, изучающего сигналы, так и для любого исследователя писем во власть.
Работа с письмами на районном или городском уровне
Судя по сохранившимся делам, район являлся важной ступенькой системы [17]. Хотя точно описать его работу сложно, так как архивные документы 30-х гг. плохо сохранились на районном уровне. Однако, опираясь на другие источники, в том числе на повторные жалобы в вышестоящие организации, где авторы описывали судьбу первого письма, протоколы заседаний райКК — РКИ или других организаций, и прежде всего, материалы расследования дела, которые после рассмотрения в районе отправлялись обратно в край. Именно в этих делах можно увидеть роль районных инспекторов.
Описывать роль района мы будем с двух точек зрения: сначала как идеальный тип (по определению Макса Вебера), обращая внимание на общие черты районов, т.е. описываем один теоретический район без конкретного определения, а затем — указывая специфику районов области.
Правила (идеальные) просты: если это было возможно, жалобщика и тех, на кого он жалуется, должны были вызвать в район; в некоторых случаях организовывались выездные сессии «с привлечением масс». Тем не менее район в лучшем случае ограничивался направлением инспектора на места. Тот после более или менее серьезного расследования писал доклад, который поступал в районную организацию для принятия решений и, следовательно, посылался в край, а краем в Центр (в зависимости от первичного получателя письма).
Эта огромная работа с трудом исполнялась, как подчеркивала М.И. Ульянова в одном из докладов в марте 1934 г. [18]:
«Жалобы застревают в районном звене.
Работа с жалобами как центральных, так и областных (краевых) органов упирается сейчас, прежде всего, в районное звено.
При проверке обнаружено, например, в Горьковских краевых органах около 24000 неразрешенных жалоб:
- Крайзу — 1309
- КрайФУ — 3862 (в том числе 2612 дел имеют затяжной характер)
- Крайисполком — 10150
- Крайпркурор — 3388
- Крайсуд — 830
- УполкомзагСНК — 2902 и т.д.
Большинство из них не разрешено своевременно только потому, что районные организации, куда посланы жалобы, не реагируют на них и не отвечают на запросы. По одному крайисполкому значится свыше 10000 незаконченных жалоб в том числе около 2000 жалоб посланы в РИК еще в 1931 г., около 3000 — в 1932 г., но остались без ответа.
Зачастую краевые работники, не получив из района необходимых сведений, кладут жалобы под сукно. Например, член ВКП(б) и член профсоюза с 1919 г. А.И. Сорокин (Ардатовский район) был исключен из совхоза. Он подал жалобу в КрайЗУ. Жалоба пошла оттуда в район. Не получив два месяца ответа, Сорокин пишет во ВЦИК. Из ВЦИКа 22.VII-33 г. пришел в КрайЗУ запрос. КрайЗУ трижды запрашивало район. Ответа нет. Тогда жалоба была положена в архив, где и пролежала до прихода проверочной комиссии в общем счете более 8 м-цев.
В Сергачском РИКе Горьковского края лежало 282 жалобы (в РайЗО 26 жалоб утеряны); в Грозненском горсовете даже красноармейские жалобы «мариновались» по 7 — 8 месяцев. Таких примеров можно привести великое множество».
Огромное количество писем и небольшое количество людей, работавших с ними, лишали смысла контроль со стороны областных организаций. Регулярно можно найти попытки создания настоящей системы учета писем путем оформления картотеки с указанием главных данных дела. Такая картотека была заведена например, в газете «Горьковская коммуна» в конце 1934 г. по инициативе заведующего отделом писем, но, как и в большинстве случаев, инициатива провалилась через несколько месяцев [19].
Как и следовало ожидать, ответы из района часто являлись отписками, но тем не менее край не имел никакой возможности контролировать районные органы. Вот несколько ярких примеров неадекватных ответов.
1. Мужчина 65 лет, представляется как инвалид. Пишет письмо на 7 страницах, чтобы обжаловать решение обложить его твердым заданием как владельца ветряной мельницей. Он это отрицает в письме, которое, на первый взгляд, выглядит довольно убедительно. При этом он подвергает резкой критике местную администрацию, которая, по его мнению, действует «ради преступного вредительства, ради открытого вранья», «ради дискредитации рабоче-крестьянского правительства». И как он пишет, «еще завелась в защиту преступников административная и судебная волокита» [20].
Бюро жалоб РКИ Котельнического района ограничилось бюрократическим ответом в одну строку «Г-н Д. был правильно обложен налогом» и повторяет уже выдвинутые обвинения. Оно не дало никакой оценки аргументов, приведенных в письме [21].
2. Одна колхозница Работкинского района жалуется на то, что она оставлена без работы правлением колхоза. Ясно, что она пишет для того, чтобы ей дали работу, — заявительница просит об этом в письме несколько раз. Чтобы обратили внимание на ее проблему, она объясняет свое положение враждебным социальным происхождением «председател[я] колхоза т. Голубева со своим активом, подобранных из твердозадатчиков и кулаков» [22]. Райком, расследовавший письмо, обсудил его на собрании бюро. Он дал оценку обвинений, направленных в адрес правления, но совершенно не коснулся вопроса будущего жалобщицы!
Как видно из предыдущих примеров, районные организации довольно свободны и независимы в том, что касалось работы с письмами трудящихся. Тем не менее существовали неписаные правила, которые нельзя было нарушать! В январе 1931 г. крестьянин из Починковского района пишет Сталину, выступая против перегибов коллективизации [23]. Как и многие другие, он считал, что поведение местных организаций — это «подрыв советской власти», и описывает в каком отчаянии находятся крестьяне. В соответствии с вышеописанным механизмом письмо было переслано в Починковский райком. Три месяца спустя (районные организации распоряжались не только содержанием ответа, но и его сроком), райком ответил: «Отец автора — мелкий торгаш, прасол и барышник, торговал скотом, элемент настроен антисоветски». Другие факты, как пишет ответсекретарь РК ВКП(б), используя стандартную формулу [24], «не соответствуют действительности». Дело закрыто. Сельскохозяйственный сектор крайкома возвратил дело в райком на новое серьезное расследование [25]. Последние данные, находящиеся в нашем распоряжении, позволяют только сказать, что райком направил человека на место (что раньше, вероятно, не было сделано [26]). В этом деле именно райком контролировал весь процесс в отсутствие (невозможности) контроля Центра.
Район являлся важным звеном не только потому, что действовал относительно автономно, но и потому, что концентрировал все недостатки системы. В основном вышеописанная система страдала от обычных бюрократических болезней: нехватки средств и персонала, невозможности реального отслеживания писем, больших сроков почтовой доставки. В Центре, например, в отделе писем газеты «Правда» в конце 30-х гг. работали 41 чел., которые еле справлялись с потоком писем. У них не было ни времени, ни персонала для расследования, поэтому весь состав использовался для пересылки писем. Но часто на районном уровне не хватало персонала даже на эту процедуру. В архиве можно найти много докладов, где работа той или иной районной организации описана в черных тонах. Например, в Пильнинском районе, где, как считает инструктор крайКК — РКИ, отношение к жалобам трудящихся «безобразное» и работа бюро жалоб «неудовлетворительная» [28].
Однако нельзя ограничиться лишь общим описанием работы района с письмами. Районы Нижегородской области разные и, как следовало ожидать, они по-разному работали. В 1933 г. в своем докладе «О выполнении органами КК — РКИ постановления Президиума ЦКК от 22.VIII-32 г. о реагировании на письма рабочих, колхозников в печати и рабселькоровские корреспонденции» отв. инструктор ОИО ЦКК — РКИ Ильин анализирует работу с письмами в Горьковском крае [29]. Он различает два вида районов: те, в которых КК — РКИ хорошо работают с письмами, и те, где, по его словам, «работа поставлена совершенно неудовлетворительно» [30].
К первой категории относились районы города Горького, т.е. речь идет о Горьковской городской, Сормовской и Канавинской районных КК — РКИ [31].
Критериями хорошей работы являлись «повседневный контроль за сроками и ходом расследований корреспонденций», способность привлечь на работу «внештатников, секции РКИ советов и группы содействия РКИ на предприятиях». Ильин особо отмечал, что в этих районах расследование по письмам производят собственными силами: «За период с 1.Х-32 г. по 1.II с-г. в Горьковскую КК — РКИ поступило 365 газетных заметок и неопубликованных корреспонденций, из которых лишь 60 заметок были переданы для расследования в районные КК-РКИ, а 305 писем и заметок разрешено по существу непосредственно силами и активом КК — РКИ» [32].
Во вторую категорию включались КК — РКИ Уренского, Котельнического, Дзержинского и Арзамасского районов [33]. Интересно цитировать целиком упреки «ревизора»:
«Расследование корреспонденций недопустимо затягивается, проводится формально, ответы редакциям или вовсе не даются, или даются с большими опозданиями. Массовые организации содействия РКИ к этой работе не привлекаются. Надлежащего учета поступающих заметок и контроля за их исполнением не организовано.
В Дзержинской РайКК из поступивших с сентября 32 по февраль с.г. 59 заметок разрешено лишь 3 заметки, что же сделано по остальным 56 заметкам установить не удалось.
Еще хуже в Арзамасской РайКК — РКИ, Бюро Жалоб этой РКИ не имеет никакого актива и фактически не работает (за 9 последних месяцев не было ни одного заседания). Поступающие заметки и корреспонденции, как и все жалобы, механически пересылаются в другие организации.
Если же заметку послать некуда, РайКК — РКИ поступает следующим образом.
В газете «Арзамасская правда» была опубликована заметка, в которой указывалось, что в одном из сельсоветов член партии Плахов не выполняет заданий по сдаче государству хлеба, мяса и проч., отказываясь одновременно и от проведения на селе политкампании.
Получив эту заметку и не зная, куда ее направить (Плахов является в селе единственным членом ВКП(б) и партячейки там нет), Бюро Жалоб РайКК — РКИ находит выход из положения в посылке редакции следующего ответа: «Сообщаем, что каких-либо мер партвзысканий к Плахову применить нельзя». Зав. Бюро Жалоб Колповский [34]».
Содержание сигналов и жалоб [35]
Письма можно читать двояко, обращая внимание преимущественно на содержание письма или на его форму. Сначала проанализируем то, что авторы говорят, о чем именно сигнализируют, на что они жалуются.
Этими часто трогательными письмами можно обрисовать довольно страшную картину советской действительности.
Как и следовало ожидать, тематика нижегородских писем мало отличается от тематики писем, которые можно найти в центральных архивах. Тем не менее небезынтересно подчеркнуть, что проблемы в письмах, адресованных сразу в область, более конкретны. Можно определить семь главных тем [36], которые представлены здесь в порядке возрастания важности:
- Увольнения, которые авторы считают неправильными.
- Состояние недвижимости (капитальный ремонт, строительство, имущество), особенно в городе Горьком.
- Снабжение населения (кражи, внезапное снабжение, голод…).
- Образование (часто связано с социальным происхождением).
- Условия жизни (состояние квартир, еда, соседи…).
- Налоги, особенно в деревне (заготовки, твердые задания).
- Злоупотребление властью (изнасилования, жестокость…).
Общая черта этих писем, кроме их общего тона, в том, что все они (или почти все) называют конкретных виновников проблем, о которых пишут.
Конкретными виновниками на уровне Нижегородского края никогда не являлись сам социализм или ВКП(б), наоборот, их чаще всего оправдывали («в советской стране этого не может быть» или «дайте мне дышать советским воздухом» [37]). Например, очень редко можно найти анонимные письма «антисоветского характера», которые разоблачали социализм и большевиков. Такие письма, как правило, отправляли в Центр. Самый высокий уровень ответственности, который можно найти в письмах, — это уровень местной власти или какой-либо администрации.
В этих же письмах-жалобах авторами выдвигались обвинения против конкретных людей (в 2 из 3 писем) [38]: назывались фамилии, имена, отчества, должности виновников.
Следует также изучить обвинения, звучащие в сигналах, которые можно разделить на четыре основные группы.
- Поведение (грубые отношения, издевательство, бюрократизм).
- Алкоголизм. Эта категория может быть также подразделом предыдущей группы, но это обвинение встречается так часто (каждое шестое письмо), что мы считаем нужным его подчеркнуть.
- Грабеж, некомпетентность, хищение.
- Социально-политические обвинения. Они указывают на изобличенного как на элемент чужого лагеря («они») в противоположность лагерю власти и автора письма («мы»). Речь идет о словах или выражениях типа «из семьи кулака», «чуждого», «враг», «троцкизм» и т.д.
Очень часто эти обвинения встречаются вместе. Таким образом, в сигналах, изучаемых нами, наблюдается смешение в переменных пропорциях разоблачений положения и обвинений в адрес виновника (конкретного человека, администрации или же абстракции) [39]. Теперь необходимо понять, как содержание сигналов связано с их формой.
Форма сигналов: методика убеждения
Чтобы понять форму сигналов и частое использование в них приема, который можно охарактеризовать, как «разоблачение конкретного виновника», обратимся к трудам французских ученых Кристиана Жуо (Christian Jouhaux) и Люка Болтански (Luc Boltanski) [40].
Первый пишет о мазаринадах, памфлеты которые изобличали деятельность Мазарини в XVII веке во Франции. Он совершенно правильно показывает важную роль читателя в литературе такого разоблачительного рода. «Есть военная мораль письменности, которая подразумевает стратегию и тактику выбора угла аргументированных атак и предоставляет большое место […] читателю [41]». Действительно, не следует забывать, что письма кому-то были написаны и посланы.
Болтански, в свою очередь, подчеркивает, что изобличительное письмо является формой насилия, к которой его автор прибегает посредством введения третьего лица, и с помощью риторики он должен убедить другого человека действовать определенным образом вместо него. Так в сигналах автор толкает власть на действие — решить его проблемы, арестовать того или другого человека.
Это видно из обзора писем. Фразы, подчеркнутые красным или синим карандашом, заинтересовали читателя. Читатель (бюрократ) должен сделать большее усилие, чем просто открыть конверт и бегло прочитать письмо: он должен действовать. Авторы используют, главным образом, четыре способа.
1. Первая техника, используемая авторами писем, состоит в том, чтобы увеличить количество читателей. Часто письма отправлялись одновременно многим адресатам: или все они были обозначены в начале письма, или авторы использовали копировальную бумагу; тогда фамилия адресата была добавлена рукописным образом. Но эта техника использовалась в зависимости от результативности жалоб. Например, жители одного дома в Канавине сначала обратились в Кандомтрест. Не получив желаемого ответа, они направили тогда жалобу последовательно в Канрайздрав, горКК — РКИ, «Горьковскую коммуну» и, наконец, в крайКК — РКИ [42]! Из общего количества писем нашей выборки почти половина писем отправлена больше, чем одному адресату.
2. Автор старался доказать, что он на правильной стороне и, следовательно, как человек, близкий к власти, заслуживает внимания.
Центральным элементом этой стратегии является биография (15-20% писем). Когда письмо-сигнал содержит информацию биографического характера, речь обычно идет о социальном происхождении, и эти сведения почти всегда «политически корректны»: авторы — батраки, рабочие…
Когда социальное происхождение не является аргументом (о нем просто ничего не сообщается), то авторы могут утверждать, что их жизненный путь представляет собой образцовый путь советского гражданина.
Как правило, авторы выдвигают свою причастность к общественным организациям советской власти (член партии — часто указывают не только фамилию, но и номер партбилета; член ВЛКСМ; член профсоюза и т.д.)
Последним способом доказать свою лояльность власти является риторика. Люди исписывали страницы, где они объяснялись в преданности советской власти, Сталину и т.п. Например, одна женщина, член правления колхоза, протестует против двух мужчин, которые ей портят жизнь. Она взывает к помощи обкома такими словами: «Дайте мне дышать советским воздухом».
3. Важным орудием построения сигнала является язык. Стефен Коткин в своей книге о Магнитогорске [43]использует выражение «говорить по-большевистски». Он делает очень правильное замечание: люди, которые пишут сигналы, не говорят чистым классическим языком. Тем более они, наверное, не используют этот язык в повседневной жизни. Для того чтобы разоблачать факты, которыми они возмущаются, ими используются слова и выражения, которые не так давно появились в русском языке. Только небольшое количество этих разоблачительных слов можно найти в словарях Даля и Ушакова. Абсолютное большинство слов или не существовали вообще (саботировать, троцкист), или коренным образом изменили смысл (безобразие).
Выбор слов очень зависит от официального языка. Некоторые слова появились в письмах через короткое время после их появления на страницах печати или в устах официальных лиц. Так, например, в изучаемом нами периоде (начало 30-х гг.) нельзя найти оскорбительное выражение «враг народа», оно появляется значительно позднее (в 1937 г.). С другой стороны, типичные обвинения, например такое как «чуждое социальное происхождение», гораздо чаще встречается в начале, чем в конце тридцатых годов.
Советский народ старался употреблять те же слова и обороты, что и хозяин страны — ВКП(б). Это явление особенно заметно в письмах в газеты: люди скорее всего хотели подражать языку статей.
Таким образом, можно сказать, что существует особый язык сигналов [44].
4. Обвинение конкретного человека. Вездесущность таких обвинений могла бы дать основания думать, что сигналы представляют собой нечто другое, чем доносы, только с другим названием. Такой односторонний подход был бы ошибочным. Эти обвинения являются, по нашему мнению, явным приспособлением «предложения к спросу» советской власти и свидетельствуют об известном прагматизме населения. Если три вышеописанные методики не работают, то указание на конкретного виновника может помочь продвинуть дело. Власть всегда ищет «конкретных виновников». Письмо без фамилии почти не имеет шансов быть замеченным.
Так, например, оставленный без работы бюрократ жалуется на партгруппу одного из трестов Горького. Он хочет работу и сетует на свою судьбу. Пишет он в Центральный Комитет партии. Письмо, уже известным способом, переотправлено в крайком, а затем в горком Горького. Инспектор горкома считает, что жалобщик никудышный и плохо работает, но главный его упрек автору письма, которым он заканчивает свой доклад, следующий:
«Считаю, что огульно обвинять всех и вся, не прикрепив конкретным указанием и виновников и фактов, член партии не может, а тов. и в заявлении и устно мне (беседовали более часа) так и не сказал, кто над ним издевается, или кто относится нечутко».
Властям нужны конкретные виновники, которые своим поведением объясняли бы провалы советского государства. В их отсутствие виновником становится сама власть, чего большевики не могли допустить. Поэтому даже при отсутствии фамилии в письме виновника находят. Так, жители одного плохо отапливаемого дома в центре Горького жаловались на отсутствие тепла. Главного инженера приговорили к тюремному заключению. Авторы письма никак не могли понять смысл наказания — они даже написали новое письмо, требуя отопления и освобождения инженера!
Изучая стратегии сигналов, мы хотели бы подчеркнуть, что нельзя останавливаться лишь на тексте писем. Очень сложно догадаться, какую цель ставил перед собой автор сигнала. Хотел ли он просто сообщить власти о своих сложностях в жизни, решить свои проблемы и использовал форму сигнала (в том числе и обвинение так называемых конкретных виновников), для того чтобы быстрее и эффективнее добиться своей цели; или, наоборот, скрыть свои корыстные цели под завесой общественного возмущения? Этого никто не может сказать. Ни адресат письма, советский деятель или бюрократ начала тридцатых годов, ни исследователь начала двадцать первого столетия. Нельзя было писать и жаловаться по-другому [45]: сигнал, жалоба, донос постепенно стали очень похожи друг на друга до неузнаваемости.
Докладная записка инструктора крайКК — РКИ Селиванова Н.И. о результатах проверки работы бюро жалоб Починковской райКК — РКИ
4 декабря 1932 г.
Организационная часть
1. В районе имеется 34 с/совета, при них организовано 29 секций РКИ из 280 человек с количественным составом от 5 до 19 человек. Колхозов имеется 92, при них организовано 21 группа содействия РКИ из 113 человек с количеством от 3 до 8 человек.
Совхозов и пром. Предприятий 8, при них организовано 4 группы содействия из 17 человек.
Постов Бюро Жалоб организовано 5, из 15 человек и внештатных инспекторов 24 человека, учета добровольцев Бюро Жалоб нет.
2. Секции и группы содействия РКИ созданы путем проведения массовой работы через собрание рабочих промпредприятий, совхозов, среди колхозников и бедняцко-середняцкой части единоличников.
II. Массовая работа по привлечению в работу Бюро Жалоб актива РКИ
1. Массовая работа Бюро Жалоб, в особенности с группами содействия РКИ на предприятиях и колхозах, ведется слабо. С секциями РКИ с начала года проведено совещаний на местах и разного рода инструктирований работникам РайКК — РКИ 18 секций и ни одного совещания с группами содействия. Как пример недооценки роли групп содействия РКИ видно из того, что конесовхоз находится в самих Починках, руководителем групп является член Президиума КК — РКИ, где работа должна быть поставлена образцово; при проведении рейда с 1 по 4 выявлена обратная сторона, рабочие совхоза выдвинутые в группу содействия не знают своего руководителя, а некоторые даже не знают, что они состоят членами группы содействия рабочих.
В рабкоопе совхоза маринуются заявления рабочих с начала года и этим вопросом никто не занимался, при указании рабочих о ненормальностях в совхозе руководителю группы содействия РКИ с его стороны мер не принималось. Из рабочей части КК — РКИ никто никакой работы в совхозе не проводил, этим так же не занималось и Бюро Жалоб.
2. Созыв совещаний руководителей секции, групп содействия РКИ, постов Бюро Жалоб и внештатных инспекторов при Бюро Жалоб и вообще при КК — РКИ и Кустовых совещаний в течение 1932 г. совершенно не практиковалось, а также руководители групп содействия и секций РКИ не заслушивались о проделанной ими работе.
На вопрос к зав. Бюро Жалоб Комитету почему самым отсталым участком в работе Бюро Жалоб является работа с группами содействия, он ответил, что мы не знали функций групп содействия, смешивали их работу с работой секций РКИ.
Вся работа с группами содействия секциями РКИ внештатными инспекторами возложили на инспектора-массовика, каковой в достаточной степени с этой работой не справляется.
Учета работы в особенности групп содействия РКИ совершенно не ведется, хотя из отрывочных материалов видно, что работа групп содействия, внештатных инспекторов и постов Б.Ж. имеется как по заданиям Бюро Жалоб по расследованию заметок, жалоб и т.д., а также и по своей инициативе.
III. Практическая работа секций, групп содействия РКИ, постов Б.Ж и внештатных инспекторов
1. Из 29 секций и 19 групп содействия РКИ постоянную работу ведут не более 6 секций: П/Казенная, Дураковская, Ново-Спасская и другие и 3 группы содействия при колхозе (Красный спартак), Красный партизан и Пенькозавод. Таковыми проводятся самостоятельные обследования и выполняются поручения Бюро Жалоб по расследованию заметок и жалоб трудящихся, а также сигнализируют о ненормальностях на предприятиях и колхозах. Остальные секции и группы содействия работают без учета (рывками).
Как показателями в работе некоторых секций, групп содействия и постов Бюро Жалоб являются следующие примеры:
а) Сверятинская секция РКИ выявила срыв промфинплана и злоупотребления на картофеле-терочном заводе, перегибы в с/совете, незаконный отбор хлеба и т.д. О чем было своевременно сигнализировано в Рай РКИ, каковой своевременно были приняты меры в устранении ненормальностей;
б) Дураковская секция вскрыла в сельпо самоснабжение, растрату и т.д., виновные отданы под суд;
в) группой содействия при колхозе (Красный Спартак) проведена проверка подготовки к весеннему севу, ход уборочной, борьба с потерями и т.д., где выявлена и устранена масса ненормальностей, правление колхоза отдано под суд;
г) По заявлению секций РКИ произведено обследование магазина Центроспирта, где обнаружено обсчитывание гр-н, взятки и т.д., дело передано в суд;
д) Удовлетворительной можно отметить работу отдельных внештатных инспекторов, некоторыми из них по поручению Бюро Жалоб и по самоинициативе проведено до 23 работ; проведена массовая работа с привлечением актива, женделегаток, учащихся и других по обследованию организаций района и колхозов по подготовке к весеннему севу, уборочной, мобилизации средств, деятельности торгово-кооперативных организаций и т.д., что дало хорошие результаты предупредительного характера, а также по заметкам и жалобам были вскрыты и злоупотребления в ГОРТе, неплановый расход денежных средств 13 000 р., в Нарпите — растрата 6000 р., пьянка, семейственность и т.д.
Конкретные виновники были отданы под суд и осуждено 4 человека от 5 до 10 лет. В артели инвалидов вскрыты растрата, семейственность и т.д., за что часть работников сняты с работы и дело передано в следственные организации;
е) Также проводится работа и постами Бюро Жалоб станц. Ужовка, вскрыто безобразное состояние постановки на… пункте и другие сигналы в Рай РКИ.
IV. Работа Бюро Жалоб РайКК — РКИ в борьбе за действенность заметок, писем и жалоб трудящихся и результаты обследования других организаций
1. В Бюро Жалоб жалобы принимаются в часы занятий заведующим Бюро Жалоб, в его отсутствие членом Президиума КК — РКИ, в выходные дни дежурства устанавливаются нерегулярно, вне часы занятий дежурств по приему жалоб не практикуется. При приеме устных жалоб производится краткая запись по существу жалобы.
Учет красноармейских жалоб ведется в общем порядке с особой отметкой.
2. Учет жалоб ведется не по карточной системе, а заведена особая книга, куда заносится жалоба с разбивкой граф по классификатору, преподанному и спущенному из Край КК — РКИ.
3. Жалобы расследуются через инспекторов, членов президиума, внештатных инспекторов, секции и группы содействия РКИ.
Как недостатком нужно отметить затяжку расследований и неточную формулировку по жалобам, посылаемым на расследование в секции и группы содействия, что нужно отнести за недостаточность работы со стороны Бюро Жалоб секциями и группами содействия и вообще активом.
4. Практика вызова жалобщиков при разборе жалоб практикуется редко. Выездных заседаний и вообще заседаний Бюро Жалоб с начала года было всего 4, в Починковском и Гановском с/советах при артели инвалидов и сапожной артели главная масса жалоб проходит с заключением Зав. Бюро Жалоб.
Недостаточная практика заседаний Бюро Жалоб в особенности выездных отражается как недостаток вообще в массовой работе Бюро Жалоб и в частности популяризации и авторитета секции и групп содействия РКИ, т.к. большинство материалов по жалобам приходит через секции и группы содействия и при разборе жалоб на выездном заседании Бюро жалоб могло бы поднять в целом авторитет Бюро Жалоб и в частности авторитет секций и групп содействия РКИ и дать таковым опыт в работе.
5. Красноармейских жалоб всего поступило 14, из них не удовлетворено 2 жалобы, срок прохождения не более 15 дней за исключением неудовлетворительных.
а) Жалоба Феофанова, хозяйство его признано после расследования явно кулацким до 1931 г. имел маслобойный завод, скупку и перепродажу семя, аренду земли, систематически имел батраков, вопрос поставлен об отзыве его из Красной армии;
б) Жалоба Жаровина на непредставление пособия его семейству, где установлено, что хозяйство середняцкое, имеет 2 коров и трудоспособных членов семьи, на его же жалобу на бесхозяйственность и пьянку в колхозе Б. Поляны приняты меры, председатель колхоза снят с работы с объявлением выговора.
6. Бюро Жалоб с 14/IV-32 г. по 7/Х-32 г. провело 2 массовых рейда по проверке районных и сельских организаций по действенности заметок и жалоб трудящихся с вовлечением в эту работу РКИйского актива, а также было проведено 2 проверки выполнения решений КК — РКИ от 14/IV-32 г. некоторыми организациями по продвижению жалоб. Рейдом были охвачены все районные организации и большинство с/советов.
7. В результате рейдов и проверки организации действенности и продвижения газетных заметок и жалоб трудящихся были выявлены безобразные факты по отношению к жалобам трудящихся в частности красноармейским жалобам, где были приняты соответствующие меры:
а) начальнику РЦМ Колопатскому объявлен выговор, пом. прокурора Бакунину указано на недопустимое отношение к жалобам;
б) В Уч-Майданском с/совете из 46 красноармейских семей, имеющих право представления льгот по с/х. налогу, льготы были предоставлены 16 хозяйствам.
Покровским с/советом жалобы красноармейцев не рассматривались и льготы красноармейцам вообще не представлялись. Аналогичные факты были и по Спасскому с/совету. Все ненормальности были исправлены на месте, к конкретным виновникам были приняты орг. выводы и председатель Спасского с/совета снят с работы.
7. Особо грубым недостатком в работе Бюро Жалоб нужно отметить отсутствие контроля за прохождением жалоб, направленных в другие организации.
8. Прохождение и поступление жалоб в Бюро Жалоб РайКК — РКИ за 1932 г. характеризуется следующим образом:
а) Кто жалуется
- Рабочих — 38
- Крестьян — 305
- Служащих — 60
- Красноармейцев — 14
- Учащихся — 19
- Нетрудов. элемент — 15
- Госуд. и общ. орг. — 24
б) На что жалуются
- На неправильное решение — 273
- На волокиту — 108
- На бюрократизм — 11
- На бесхозяйственность — 14
- На злоупотребления — 52
- Связь с чужд. элементами — 10
- Протекционизм — 4
- Разные — 3
в) результаты по жалобам
- Не подтвердились — 77
- Ответ без расследования — 23
- Передано в другие организации — 123
- Снято с работы — 9
- Наложено адм. взысканий — 9
- Предупредительные меры — 240
г) сроки прохождения
- От 1 до 14 дней — 245 (67%)
- От 14 до 1 мес. — 98 (22%)
- От 1 до 2 мес. — (28 6%)
- И свыше 2-х мес. — (20 5%)
Неразобранных жалоб на 3/XII-34 жалобы или 7% к поступившим жалобам.
9. Поступление жалоб с начала года в особенности после проведения 5-ти дневника в апреле месяце повысилось.
В первом квартале поступление жалоб выражалось 40 жалоб в месяц, после пятидневника в среднем в месяц поступило 51 жалоба, а также сократились и сроки прохождения жалоб: в первом квартале срок прохождения в среднем выражался от 1 до 14 дней или 53%, а за последнее время прохождение жалоб от 1 до 14 дней выражается 67% и затяжка рассмотрения жалоб свыше 2-х месяцев совершенно не имеется.
10. Итоги проверки райорганизации, проведенные с 1 по 4/XII 1932 г. по действенности писем и жалоб трудящихся, в частности красноармейских жалоб, показали, что на основании ранее проведенных проверок организаций, со стороны КК-РКИ дали положительные результаты. Из имеющихся материалов ранее проводимых рейдов по организациям видно, что в некоторых организациях имелось до 100 неразобранных жалоб со сроком прохождения от 6 месяцев и больше, РайФО, общий отдел РИКа, Райснаб и ряд с/советов, за что конкретные виновники понесли соответствующие наказания, что указано выше в п. 7.
11. В проверку райорганизаций с 1/XII по 4/XII было вовлечено актива 48 человек, внештатные инспектора, женделегатки, учащиеся, комсомольцы и колхозники, проверено 14 организаций: РайФО, РОНО, РайЗо, РКБ, РММ, РИК, РПС, МТС, Заготлен, Почта, Рабкооп конесовхоза, Починковский с/совет и сельпо.
В обследованных организациях на 3/XII оказалось неразобранных жалоб:
а) РУМ — 3 газетных заметки от 26 и 30/XI и одно коллективное заявление колхозников о расхищении страхсемфондов на поселке Калинино уполномоченным земобщества Юдиным от 29/XI приступлено к расследованию 2/XII — 1932 г.;
б) РайФО по сектору массовых платежей 22 жалобы, из них до 1-го месяца 17 жалоб, до 2 месяцев 3 жалобы, до 3 месяцев — 2 плюс направлено в с/советы 30 жалоб, сроком до трех недель ответа нет.
Жалобы в большинстве по характеру о неправильном учете неземледельческих заработков: отходничества и продажи с/х продуктов, жалобы затяжного характера от индивидуально обложенных в 1931 г.;
в) по сектору доходов имеется 4 жалобы, сроком от 2 недель до одного месяца от спекулянтов;
г) В общем отделе РИКа 25 жалоб от лишенных избирательных прав и твердозаданцев сроком до одного месяца 13 шт., до 2-х месяцев 4 и 8 жалоб свыше 2-х месяцев;
д) Райснаб 15 жалоб от твердозаданцев на неправильную дачу твердых заданий сроком от 2-х до 3-х.
е) МТС 14 жалоб на несвоевременность выдачи зарплаты и спецодежды.
ж) по сельпо 97 заявлений о принятии на снабжение, удовлетворено 22 жалобы, а остальным отказано;
з) РайЗО, РКБ 15 жалоб на неправильное исключение из колхоза сроком от 3 до 15 дней;
и) по Рабкоопу конесовхоза 80 жалоб. Некоторые жалобы разбирались от февраля месяца 1932 г., по остальным организациям жалоб не обнаружено.
Райсобес обследовать не представлялось возможным в силу того, что руководитель отсутствует.
12. Результаты проверки по организациям заслушены на Бюро Жалоб 4/XII, где даны практические указания по скорейшему разрешению жалоб. По рабкоопу конесовхоза о результатах проверки решено заслушать на выездном заседании Президиума КК-РКИ в совхозе 5/XII — 32 г. бригаде поручено провести дополнительное обследование.
О работе Бюро Жалоб заслушено на Президиуме КК — РКИ 2/XII, где признана неудовлетворительной массовая работа с активом вообще и в частности с группами содействия РКИ.
13. Как главный недостаток в работе организаций по рассмотрению жалоб нужно отметить недостаточный учет прохождения жалоб в особенности в кооперативных и хоз. организациях.
Не изжит кабинетный метод расследования жалоб во всех организациях, путем запросов сведений о разного рода переписке, слабо привита практика расследования и разрешения жалоб на местах. Нет достаточного контроля за результатами по жалобам, пересылаемых в другие организации, в особености по РайФО и общему отделу РИКа.
Нет отдельного учета красноармейских жалоб и недостаточно налажена прверка по выполнению решений по жалобам.
14. В работе Бюро Жалоб основным недостатком нужно считать слабую работу с активом, в частности с группами содействия РКИ постами Б.Ж. и внештатными инспекторами и отсутствие учета работы актива, отсутствие систематического контроля за результатом по жалобам, пересланных в другие организации, слабое привлечение трудящихся к разрешению жалоб через выездные заседания Бюро Жалоб, секции и группы содействия РКИ и в некоторых случаях недостаточно четкое заключение и формулировки по жалобам. Отсутствие практики постоянного дежурства по приему жалоб вне часы занятий и выходные дни, тем более это отсутствует во всех организациях и отсутствие в […]ответственного лица по приему жалоб.
Инструктор ОИО КрайКК — РКИ Селиванов (Подпись)
Подлинник, машинопись.
ГАНО. Ф. 4569. Оп. 1. Д. 2748. Л. 175-177 об.
Письмо жителя с. Ильинское Починковского р-на Нижегородского края Сталину И.В. о нарушении в организации заготовок мяса им
Не ранее апреля 1931 г.
Письмо из деревни т. Сталину.
Описываю вам как проходит заготовка как хлеба так-же и мясо, и совместно подрыв Советской Власти, т. Сталин вот я вам описываю средняка имеетъ 1 лошад 1 корову и 2 овцы то ему даютъ твердое задание или же сводют корову содвора, т. Сталин Ето Ужас Крик плач безконца, вот как проходитъ мясо загтовка, председатель лично сам разбивает погруппам, средняк ибедняк складуют последние гроши и покупаютъ на рынке скотъ и ведут сдавть на приемный пунктъ, там у них непринимаютъ крестьяне становятся в тупик спрашиваютъ почему не принимаете скотъ им отвечают мы молодой скот не принимаем, крестьяне им говорятъ куда-же нам тепер этот скот деват, им отвечают а нам какое дело и на смех им говорят вы на верно разкулачены, т. Сталин вам будетъ видно, из этого письма как идетъ поселам подрыв Советской власти, и крестьянство в связи с этим отбором скота уничтожают. Совершенно последний скот: крестьянство на собрании совершенно не являются, Председатель решаетъ лично, сам вопросы Я убеждал крестьянство что ниможет быть чтобы допустила Советская власт до такого безпорядка дорогой т. Сталин можетъ быть пущены отроски товарища рамзина, повсем углам мне пришлос встретится скрестьянами которые ездили к товар. Калинину. Я их спрашивал что он вам сказал они мне отвечаютъ увас есть местная власт она знает что делать, т. Сталин знал ли тов. Калинин что т. Рамзин делал, а товарищ Калинин доверяет за тысячи верст что там делается, т. Сталин я убедительно вас прошу и вес ЦИК. Что бы сурьезно разобралис с этим письмом и прошу прислать человека лично комне я думаю что мы сним выясним среди крестьянства я был в рыке председателя стал ему говорит он даже не обращает никакого внимания. Я больше чем уверен что неможет быть что бы от вас были такие распоряжения И в такой тижелой момент советской власти!.
Я сам с 1905 г. работаю в организации проживал в г. Баку 32 года работал механиком в тикстильной промышленности получаю инвалидности отстал от работы. Это лето приехал на родину и где сичас нахожусь и хочу еще поработат спочтением. Адрис мой село Ильинское Починковского района Арзамасского Округа Нижегородскаго Края
Василий Федорович Кузнецов а станц. Ужовка М.К.Ж.Д.
Возвращая письмо Кузнецова В.Ф. Починковскому райкому ВКП(б) на Дополнительное расследование крайком ВКП(б) указал «На недопустимость невнимательного отношения к подобному расследованию и изучению фактов, указанных в заявлении, а потому вторично прелагали проверить и точно расследовать все факты, указанные в заявлении».
Подлинник. Рукопись.
ГОПАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 828. Л. 137-137 об.
Письмо жительницы д. Старцево, Балахнинского р-на Горьковского края Лобовой Е.И. Сталину И.В. о неправильном налогообложении
Март 1933 г.
Дорогой тов. Сталин!
Тебе нашему другу и вождю шлю привет!
Благодаря вашей работы и ком. Партии мы добились очень больших успехов достижений в улучшении жизни рабочих и крестьян. Но вместе с этим у нас в стране есть временные трудности, которые по отношению к нам беднякам иногда на местах усложняются в следствии не правильной работы с/совета.
Тов. Сталин разрешите и напишите ответ законно ли меня при моей бедняцкой нужде обложили мясом 40к. и 200 л. молока в год. Я с 1930 г. не имею земельного надела. Мой домишко такой что весной и в дождь в комнату попадает вода. Я 8 лет как вдова. Имею на своем иждивении 3-х малолеток детей из которых одна глухонемая учится далеко от нас в г. Горбатове в школе глухонемых. Я пользуюс правами красных партизан. Мой муж убит в гражданскую войну. С 12 л я пошла в батраки в няньки. С 15 лет я работала в сельской школе техничкой до 1933 г. где служила 13 лет получала в последнее время 30 р. в месяц. Сейчас в следствии тяжелой болезни бронхита и порока сердца я не всостоянии больше работать и поэтому уволилась. Сейчас безработная и живу в большой нужде. Из скота я держу одну коровенку, от которой молока моему семейству не хватает, потому что нет корове корму. Сена мне пришлось купить, безплатно не дали и я купила у одного колхоза. Сейчас с/совет грозит мне что приступит к распродаже моего имущества за невыполнение обязательств по молоку и мясу. Обязательства по мясозаготовкам средняки нашей деревни получили осенью, а нам 4 беднякам почему то прислали обязательство только весной в марте месяце. Сейчас мясо на рынке значительно дороже чем это было осенью и мы 4 вдовы беднячки мясозаготовки выполнить не можем. Неужели же тов. Сталин у меня с/совет отберет последнию коровенку?
Молокозаготовки я за счет уменьшения употребления в своей семье уже сумела вынести 100 литров, а больше не в састоянии, так как корова у меня почти не доит.
Тов. Сталин я прошу вас написать о льготах по сдаче молока и мяса красно-партизанами и вообще какие льготы дает совет. правительство вдовам беднячкам, как я не имеющая даже той усадьбы, какая у средняков (у меня усадьба значительно меньше чем у средняков, больше чем на половину. Напишите о моих правах как вдовы красной партизанки с бедняцким приветом.
Лобова.
Мой адрес. Дер. Старцево Николо-погостинского с/сов. Балахнинского района Горьковского края Лобовой Евдокии Ивановной.
С большим нетерпением жду вашего ответа.
19-29/III 33 г. Лобова. Е. Ив.
В ответе Горьковского крайкома ВКП(б) в Секретариат Сталина И.В. 22 мая 1933 г. о результатах рассмотрения письма сообщалось «… тов. Лобова привлечена к сдаче молока и мяса в порядке Закона об обязательной поставке мяса и молока государству и ее ходатайство об освобождении Горьковским крайснабом отклонено. Балахнинский райком вторично ставит на пересмотр вопрос об обложении Лобовой мясоналогом.
ГОПАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 2421. Л. 73-74 об.
Заявление гражданки Рябовой В.Н. в горРКИ
3 мая 1933 г.
Обращаюсь в гор РКИ по поводу партийного лица Зам. Управляюаго Коммунальным банком Батенко Веры Григорьевны, устроившей мне форменную травлю, пользуясь периодом выдачи паспортов с целью вырвать у меня квартиру.
Ботенко приехала в г. Горький в октябре м-це с/г из Иркутска, получив назначение Зам. Управл. Коммун. Банком. Банк должен был представить ей квартиру, отстраивающуюся в нашем […] «инженерный работник». Но так как квартира ни была еще готова, то председат. Р.Т.С.К.Т. инженерный работник и член правления тов. Ширли просили меня устроить на время г-ке Батенко комнату в моей квартире — сроком на 2 месяца. Идя на встречу просьбам членов правления, а так же безвыходному положению г-ки Батенко я согласилась уступить ей комнату. Но прошло 2 — 3 — 4 месяца Батенко уезжать не собиралась ввиду неготовности квартиры — потом начала ее отапливать, обставила ее ее мебелью, но все время была недовольна квартирой, хотя она была в 4 комнаты с ванной и всеми удобствами. Когда начались пригнотовления к паспортизации г-ка Батенко повернула фронт и перестала собираться уезжать с моей квартиры.
Вместо этого она начала подготавливать почву к тому, чтобы подкопаться под меня, сделать оговор на меня, чтобы помешать мне в выдаче паспорта и завладеть моей квартирой.
Я жена сосланного инженера. Муж мой был судим сослан и умер в ссылке в 1922 г. в феврале м-це и я этого никогда и ни от кого не скрывала. Я член Т-ва Р.С.К.Т. «Инженерный работник» имею свою квартиру. Служу я в Крайпотребсоюзе почти 2 года на одном и том же месте и на службе все знают мое положение. В течение 2-х лет я уже не знаю мужа, живу на свой собствен. заработок, зарекомендовала себя на службе как добросовестный и честный работник и мне и в голову не приходило, что под меня будет кто нибудь подкапвываться и лишит меня паспорта.
Между тем Батенко начала меня опутывать сетью интриг.
Она начала за мною форменную слежку. Ходила ко мне под предлогом попросить ту или иную вещь, инквизиторски осматривала все мои углы, все вещи — заглядывала в горшки, что мы готовили и поднимали у кровати одеяло, заглядывая нет-ли чего под кроватью.
Так что моя тетка-старуха — моя иждивенка жаловалась мне, когда я приходила со службы, что боится Веры Григор. «уж очень она пристально следит глазами за всем и все старается придти в комнату без тебя и обшаривает глазами все углы».
Батенко намеренно хвалилась передо мною — вызывая меня на эксцессы, как много им даеют всего в распреде, подносила жирного гуся — показывая его и говорила: вот каких гусей мы получаем, а завтра будут давать индюков, хвалилась какое жирное молоко она получает, как много сметаны, из которой она делает масло.
Хвалилась намеренно передо мной, зная что я с детьми и теткой сижу на одной похлебке и куске ржаного хлеба, стараясь вызвать во мне раздражение и недовольство, которого я ей однако никогда не высказывала.
Питались они всю зиму действительно так как мало людей питалось и в до-военное время пекли то и дело белые пироги и булки – жарили пирожки делали бесконечные пельмени.
Мяса Батенко показывала целые высокие эмалированные кастрюли — говорила что […] мяса она сколько угодно получает.
Масло топленое было у них целыми четвертями, так что жарили в нем все чем в воде. Масло сливочное экспортное — длинными брусками вносили в кухню полный стол и очищали от верхней порчи. Приносили массу свежей и соленой рыбы, селедок, копченой воблы — которая висела в кухне на стене целыми большими связками. Только одну доедали — как появлялась новая.
Но когда я говорила нижней квартирантке, которая получала тоже в этом расприделителе, какое у них хорошее снабжение в их кооперативе, то та удивлялась и говорила, что в распреде у них не так много всего и вероятно говорит ваша Батенко получает где нибудь в другом месте.
Держала Батенко с нами высокомерно и надменно, стараясь запугивать меня. Говорила, что ее банк, как субсидирующий наши квартиры имеет право в любой момент прислать комиссию в наши квартиры и если найдут в квартире грязь, то имеют право отобрать квартиру. Выпытывала сколько паевых взносов у меня внесено за квартиру.
И родственница — сестра мужа, живущая с ними начала меня предупреждать против нее. Бойтесь, говорила она, Веры Григорьевны, это такой жестокий и беспощадный человек, эта не остановится раздавит своих не только чужих. Не перечьте ей ни в чем ей не отказывайте. –И Батенко пользовалась всеми моими вещами — кухонной посудой — прося все это с таким надменным видом, что об отказе не могло быть и речи.
Ихния домработница тоже начала предупреждать меня. Бойтесь Веры Григорьев. — она все время делает под вас подвохи ездила к начальнику милиции оговаривать вас. А домработница между прочим прожила у нее целую зиму, не страхованная, без расчетной книжки, без выходных дней и в довершении стирала на них белье по вечерам. Я только когда ей сказала что паспорт домраб. не получит потому что не застрахована она ее застраховала.
При выдаче паспортов на пункте — мне отказали в паспорте, я обжаловала в Райсовет — там мне поставили визу выдать паспорт, но начальн. Уголовного розыска взял мои документы в милиции и я поняла, это Батенко обнесла меня.
Когда меня вызвали в милицию за получением документов передо мной 1-й 5 м. Вошел в кабинет качаясь на моих глазах — муж Батенко — партиец Одиноков и сделал на меня оговор и нач. милиц. После этого меня не принял и сказал, что мои документы я получу в Райсовете. Когда я шла вечером в Расовет, навстречу мне оттуда шел Одиноков и там видимо он сделал информацию относительно меня и мне отказали в паспорте.
Начальник милиции сказал мне, чтоб я немедленно вытряхивалась из Горького, […] на другой день он меня арестует и отправит этапным порядком.
Сделав свое дело Батенко и Одиноков решили что квартира будет теперь уже ихняя.
Но я бросилась в Москву под защиту […], где мои документы приняли, дали охранную бумажку и сказали, чтоб я ехала, шла на службу и спокойно работала.
Когда я вернулась в Горький в свою квартиру, Одиноков немедленно побежал куда-то и дал своей жене Батенко, которая была на посевной компании телеграмму, чтоб она немедленно приезжала.
На другой день 26-го апр. Спешно я вошла, Батенко и первый вопрос в комнате был: «она все еще здесь и вы все еще ютитесь в одной комнате и начали шептаться. Через некоторое время Батенко с портфелем куда-то побежала, но в Банк на службу не являлась.
Пользуясь своим авторитетом партийца да еще по ее словам партизана и авторитетом своего мужа по ее словам полит-каторжанина. Она конечно сильнее меня, маленького человека и добьется уничтожения меня. Она опорочила меня перед начальником милиции 1-го свердловского отдела, а так же перед начальником угол. Розыска при 1-ом отделении, сделав из меня какого-то преступника из своих личных интересов и шкурного вопроса, она не остановилась перед тем что-б вышвырнуть меня и мою семью за борт жизни — лишить крова и куска хлеба.
Своими поступками шкурничества и недостойного поведения она дескридитирует партию.
Поэтому прошу гор РКИ обратить внимание на этих 2-х членов партии Батенко В.Г. и ее мужа Одинокова П.М., а так-же возстановить меня в глазах милиции 1-го Свердловского отделения.
29/IV-33 г. Рябова (Подпись)
Подлинник. Рукопись.
ГАНО. Ф. 5944. Оп. 3. Д. 304. Л. 241.
Письмо колхозников колхоза им. Крупской Бутурлинского района Горьковского края секретарю крайкома ВКП(б) Прамнэку э.к. о безобразиях в колхозе
20 января 1935 г.
В колхозе им. Крупской Бутурлинского района Горьковского края в колхозе творится безобразие.
К севу колхоз не готов, имеется недостаток семян 50ц, лошади тощие.13 маток обортизировали, виновных нет.
Погибло около 2 тыс. пудов картофеля, тоже виновных нет.
Имеющаяся электростанция и радиоузел не работают-виновных нет.
Годовой отчёт составлен так, что получается деградация в колхозе.
Партийная организация разлагается, пьянство коммунистов стало обычным явлением, парторг Горячев занимается исключительно болтовнёй.
На ОТФ массовая гибель молобняка дабы скрыть действительный % гибели, то полученный приплод не весь регистрирует. Зарезали несколько племенных маток и теперь вместо 63 маток осталось 55шт, а по плану погибло 75 маток. Уход за ними ужасно плохой, кормят гнилой картофелью.
Клуб работает плохо, над работницей Коментровской идёт травля, которая подогревается правлением и партийцами.
Причины вышеуказанных безобразий кроется по моему в том, что правление систематически пьянствует, особенно Пурихов А.Д., а так же и Коньков.
Например, предколхоза Коньков 08.01. всю ночь гулял в кругу раскулаченных, лишенцев в дому кулачки Анфиловой Агафьи Ивановны, об этом комсомольцами Щукиным Николаем Львовичем и Бондарёвым Николаем была послана заметка в стенгазету, но парторг Горячев почему-то не пропустил.
А зам. Предколхоза Пурихов этот ежедневно пьяный совершенно почти не работает.
Все эти базобразия поощряются парторгом Горячевым, который на всё это отвечает: «Не моё дело вмешиваться в хозяйственные дела колхоза». Он это всё скрывает от райкома ВКП(б), чем своё дурацкое руководство ведёт колхоз к упадку и хозяйственному ослаблению. Но Горячев добился незаконной себе оплаты со стороны колхоза 250 рублей, но работы никакой не ведёт, в общем из себя представляет не руководителя, а просто случайного наблюдателя.
Вот неплохо будет описать автобиографию правления:
Предколхоза Коньков В.А. за бесхозяйственность в колхозе «Памяти Ленина» как председатель был судим народом в 1934 году и получил 1 год принудработ.
Зам. Предколхоза Пурихов А.Д. за разложение колхоза «Штурмовик», пьянство тоже был судим, дали 6 месяцев принуд. Работы и теперь находится под судом за присвоение денег колхозных 200 рублей и бесхозяйственность к сохранению торфу на 7000 рублей.
Завхоз Завьялов, выходец из семьи, где эксплуатировали чужой труд.
Просим тов. Прамнэк примите меры и устраните все безобразия, т.к.мы чувствуем, что с таким руководителем нам грозит гибель, мы погибаем с голоду.
К сему Анфилов.
В машинописной копии письма имеется резолюция секретаря крайкома ВКП(б) Прамнэка Э.К., заверенная пом. Секретаря крайкома ВКП(б) Плеховым:
«Надо обязательно разобраться, послать кого-нибудь толкового человека расследовать и вопрос поставить на бюро Э.К. Прамнэк.
Сведений о результатах рассмотрения этого письма в деле не обнаружено.
Колхоз им. Крупской Бутурлинского района.
Подлинник. Рукопись.
ГОПАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 3364. Л. 24-25 об.
Письмо кандидата в члены ВКП(б) Гореловой Т.И. в бюро Горьковского крайкома ВКП(б) о нездоровой политической обстановки в с. Успенском Дивеевского района Горьковского края
Не ранее 20 июня 1935 г.
Горьковское бюро Крайкома от кандидата ВКП (б) Гореловой Т.И.
Сообщаю, что я , Горелова, в настоящий момент работаю дар. Уполномоченным при селе. Успенском Дивеевского района Горьковского края и находилась по совместительству зам. Пред. Сельсовета и я состою членом президиума с 1931-1935 гг. и членом правления колхоза с 1930-1935 гг. в нынешнюю весеннюю посевную кампанию перед выездом на пашню стали проводить бригадные собрания и у нас на собрание явились 2 брата Прониных в пьяном виде, которые не один раз делали срыв собрания и не раз несколько раз судились и за кражу и за убийства. В это же собрание то же получился срыв Пронины разогнали все собрания. После чего пришлось собрать правления колхоза и обсудить поведение Прониных. Уже по одной лошади засекли и я, Горелова, на заседании правления настаивала, чтоб Прониных до работы не допускать и отдать под суд, как за срыв собрания и за хулиганские вылазки после чего на другой день я осталась в сельсовете одна. Входит ко мне Пронин В.Сергеевич, начал хлопать, постучал кулаками., преподносит бумажку со штампом и с 2 печатью, вот активистка ты моей жене продала когда я сидел в тюрьме я уже взяла эту бумажку это было числа 23, точно не помню. Стала с того времени наше убоясь Пронина прикрепила к нему саму хорошую лошадь стал он чуть что не ударником спрашивается можно ли сейчас работать особенно женщине и можно ли бороться против всякого бандитизма как мы боролись в 1930-1931 году в момент раскулачивания, нет нельзя потому что сейчас классовй враг найдет чем уязвить тех работников, которыя против их борются и найдут всякия бумашки ну и что в результате вышла меня как следует осадили и авторитет подорвали я сейчас как между рая да муков верчусь хотя по своей порученной работе строго иду и впреди но высказыватся сейчас против каких нибудь не порядках не приходится по тому что классовому врагу дали дорогу и в нашем Успенском с/совете единоличный сектор делает что ему надо а не что ему велят и говорят, ага одну прощали а эти вовсе не работают. Сейчас так и получается весь актив распался только числится на бумаге а на деле нету потому что у нас актив меняют на классы и врага. Когда уменя мать умерла в 1928 году и я поступила в комсомол отдавала всю свою силу всю свою энергию, выполняла все порученные работы, в 1932 году вступила в кандидаты ВКП(б) и пришлось во время с 1928 года по 35 год бороться против этих поразитов., которыя в настоящий момент меня съели. Я работала против их и камни получила и вилы да еще бы я им дала какията дакументы. Терпения не хватает больше описывать и прошу Бюро Крайкома сообщить описанное ниже или же мне бросить всю работу соместно с партбилетом или дайте мне дышать Советским воздухом в котором я закалилась хотя нет я политически развита, но это не по моей вине мало с нами работают. Везде и всюду лозунги что женщина большая сила, но унас выходит наоборот женщину классовый враг так что ей стала дышать нет мочи.
Мой адрес Село Успенское Дивеевского района гор. Край почта Ичалова.
(Подпись)
В ответе секретаря Дивеевского РК ВКП(б) Стешева секретарю Горьковского крайкома ВКП(б) Прамнэку Э.К. О результатах расследования письма Гореловой М.И. сообщалось: Т. Горелова, правильно дала сведения о себе, так как она как женщина принимает активное участие во всех хозполит кампаниях. Вполне оправдывает звание жена Президиума Сельсовета, которой при проведении в жизнь решений партии и Правительства приходилось стреляться со всякими сопротивлениями классового врага, со всякими его вылазками, а также и вылазками его пособников и несознательной частью единоличников, особенно в 1931-34 гг.
к пособникам классового врага можно отнести братьев Прониных, которые неоднократно судились, что подтверждает при сем прилагаемая справка Народного Суда Дивеевского района (в деле отсутствует).
Подлинник. Рукопись.
ГОПАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 3364. Л. 125-126 об.
Заявление Мелицковой Е.Н. в Горьковский горком ВКП(б) о непартийном поведении председателя завкома завода им. 26 Бакинских Коммунаров
11 января 1936 г.
Я, гр-ка Мелицкова, работающая в настоящее время заведующей деточагом при заводе № 8 им. 26-ти Коммунаров.
Настоящее заявление Вам о недопустимых поступках члена партии тов. Полякова А.И., являющегося председателем Завкома з-да им. 26-ти Коммунаров.
Дело в том, что тов. Поляков, пользуясь своим служебным положением систематичестки принуждает меня к сожительству, грозя мне увольнением с работы. Тов. Поляков, как руководитель профорганизации завода вместо того, чтобы оказывать деточагу необходимую помощь и внимание, он наоборот допускает безобразие.
Я работаю заведующей деточегом при выше именованном заводе с 1930 г. и выполняю свою обязанность добросовестно, о чем могут подтвердить все родители детей, воспитывающихся в очаге.
Я живу одна (без мужа) с двумя детьми школьниками, но тов. Поляков, несмотря на присутствие моих детей, учащихся в школе систематически приходит в мою квартиру в пьяном состоянии и начинает злоупотреблять своим служебным положением, т.е. принуждает к сожительству и к пьянке. Но этого я не могла делать, т.е. не могла удовлетворять прихоти этого грозного начальника. Он меня однажды не допустил до работы, после моей продолжительной болезни, за то, что я не соглашалась с его поступками и чтоб этим самым скрыть свои преступления, но благодаря вмешательству в дело недопуска до работы меня после болезни одного из членов партии, моего брата Мелицкова , члена ВКП(б) 1930 г., я была восстановлена на работу в очаг.
В настоящее время в работе деточага имеется ряд недостатков, чтобы изжить их, я должна и хочу по настоящему включиться в стахановское движение так же, как и рабочие на производстве тем самым сделать свой деточаг лучшим против других, но моё желание быть стахановкой тов. Поляков зажимает, именно: произведён ремонт помещения деточага, недоброкачественно и недоделан до сего времени. Мною неоднократно была просьба к тов. Полякову помочь и дооборудовать деточаг если бы я не работала в этом детогаге, то и не было бы сделано то, что сделано и , по моему мнению, что он делает не ради детей рабочих, а для личности.
Все эти преступления я готова доказать Вам и любому вышестоящему органу живыми фактами и доказательствами. Все мною написанное может подтвердить брат, член партии с 1920 г. Мелицков А.Н., работает в Борском Лесопромхозе.
Я считаю, поступки т. Полякова являются прямым издевательством не только надо мною, а также над всей своей семьёй. Я считаю это недопустимым, тем более для руководителя профорганизацией и такому коммунисту, я считаю, не должно быть места на руководящем посту. Но я считаю, что его работа, прежде всего должна заключаться в воспитании масс.
Поэтому я прошу Вас рассмотреть моё заявление, а также ускорить разбор настоящего и надеюсь, что горком партии это не упустит из виду.
На документе помета: т. Локтеву. Проверьте и сообщите запиской в Крайком. Подпись. Срок-3 дня.
В справке инструктора отдела парткадров Горьковского горкома ВКП(б) по результатам рассмотрения заявления Мелицковой Е.В. отмечалось, что факты непартийного поведения Полякова подтверждаются (пьянка, хождение на квартиру к Мелицковой в пьяном виде, пьянка в детских лагерях, выпивка на квартире у рабочих, работающих в заводе) и несмотря на предупреждение парткома надлежащих выводов Поляков не сделал. Секретарь парткома т. Сафонов зная об поведении Полякова также своё дела до конца не довёл.
Считаю, что все это делает невозможным дальнейшее оставление Полякова на руководящей работе на заводе и необходимо привлечь Полякова к партийной ответственности.
Машинопись, подлинник.
ГОПАНО. Ф. 30. Оп. 1. Д. 966. Л. 9-9 об.
Примечания
[1] Выражение использовано Л. Болтански. Его работы — постоянный источник для размышлений и вдохновений. См.: Boltanski (Luc), Darre (Yann). Schiltz (Marie-Ange). La denonciation. Actes de la recherche en sciences sociales. Маrs 1984. № 51. P. 3-40; Boltanski (Luc), L’Amour et la justice comme competences. Paris, Metaille, 1990. 382 p.; Boltanski (Luc) & Thevenot (Laurent), Les economies de la grandeur, Cahiers du centre d’etudes de l’emploi, PUF, Paris, 1987; Boltanski (Luc) & Thevenot (Laurent), Justesse et justice dans le travail, Cahiers du centre d’etudes de l’emploi, PUF, Paris, 1989. 322 p.
[2] В России, в частности, есть замечательные работы: Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 гг. / Под редакцией Соколова А.К. Москва, 1997; Общество и власть (1930-е годы). Повествование в документах, Mосква, 1998; Письма во власть 1917-1927. Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям. / Сост. Лившин А.Я., Орлов И.Б. Москва: РОССПЭН, 1998. 644 с. В США по этой теме работали S. Fitzpatrick, M. Lennoe. См.: Fitzpatrick (Sheila) & Gellatelly (Robert). Accusatory practices. Denunciation in modern European History, 1789-1989. Chicago, 1997; Fitzpatrick (Sheila). Supplicants and Citizents. Public Letter-writing in Soviet Russia in the 1930 s., Slavic Review 55:1, 1996; Во Франции — работы и диссертация автора данной статьи. См.: Nerard (Francois-Xavier), Entre plainte et delation: les «signaux» en URSS (1928-1939), Revue d’etudes comparatives Est-Ouest, 1999, vol. 30, № 1, p. 5-30.
[3] ГАНО. Ф. 242.
[4] По данной теме см.: Иконников С.И. Создание и деятельность объединенных органов ЦКК-РКИ СССР в 1923-1934 гг. Москва: из-во «Наука», 1971. 478 с. и REES E.A. State Control in Soviet Russia, The Rise and Fall of the Workers’ and Peasants’ Inspectorate, 1920-1934, Mc Millan, London, 1987, 315 p.
[5] Сталин И.В. О значении и задачах Бюро Жалоб. Сочинения. Т. 13 (июль 1930 — январь 1934). Москва: ГИПЛ, 1951. С. 135-136. Доклад был опубликован в «Правде» 7 апреля 1932 г.
[6] ГАНО. Ф. 5944. Оп. 1. Д. 127. Л. 9.
[7] Иконников С.И. С. 159.
[8] Там же. С. 158.
[9] Очень сложно найти достоверные данные о количестве писем, полученных той или иной организацией. Статистические обзоры создавались, но нерегулярно и редко на длительные периоды. Письма, сохранившиеся в архиве, как было выше сказано, представляют неопределенную часть полученных. Таким образом, здесь приведены неполные данные, которые лишь позволяют иметь представление, но не претендуют на точное описание явления.
[10] Конечно, далеко не все письма Калинину являлись сигналами.
[11] ГАНО. Ф. 5944. Оп. 1. Д. 115. Л. 35.
[12] ГАНО. Ф. 5944. Оп. 1. Д. 115. Л. 58.
[13] ГАНО. Ф. 1197. Оп. 1. Д. 73. Л. 1-3. Естественно, размер потока писем очень зависел от года, сезона, а также от социального происхождения отправителя. Например, крестьяне писали больше зимой, чем летом, когда они были заняты в полях.
[14] ГАНО. Ф. 4569. Оп. 1. Д. 2748. Л. 76 об.
[15] ГАНО. Ф. 4569. Оп. 1. Д. 2748. Л. 78.
[16] В 1934 году пропорция пересланных писем из «Горьковской коммуны» варьируется между 65% и 70%. См.: ГАНО. Ф. 1197. Оп. 1. Д. 73. Л. 1-3.
[17] В районные организации, а также и в другие направлялись письма на расследование. Но пропорция таких писем уже не выше 60%, скорее меньше 50%. В 1932 г. Починковское бюро жалоб райКК — РКИ расследовало 358 из 481 полученных писем (≈ 75%). В Пильне пропорция приближается к 50%. См.: ГАНО. Ф. 4569. Оп. 1. Д. 2748. Л. 79.
[18] ГАРФ. Ф. 7511. Оп. 1. Д. 58. Л. 7-8.
[19] Зав. oтделом писем Н. Логинов написал три доклада о работе отдела писем за октябрь, ноябрь и декабрь 1934 г. Последний уже не такой точный и богатый, как первый. Нет и следов других докладов в 1935 г. B этих докладах он подчеркивает беспечность в работе. См.: ГАНО. Ф. 1197. Оп. 1. Д. 68. Л. 20-23, 28-29, 36-43, 49-50.
[20] ГОПАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 2421. Л. 94-99.
[21] Там же. Л. 92.
[22] ГОПАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 3364. Л. 55-56 об.
[23] ГОПАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 828. Л. 137-137 об.
[24] Там же. Л. 135.
[25] Там же. Л. 134.
[26] Там же. Л. 134, рукописная резолюция: «т. Золотову, выехать в Ильинское и на месте изучить данный вопрос до 1 мая. Ответсек., 28/IV–31 г.».
[27] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 319.
[28] ГАНО. Ф. 4569. Оп. 1. Д. 2748. Л. 78 об.
[29] ГАНО. Ф. 5944. Оп. 1. Д. 115. Л. 43-52. О Горьковском крае — Л. 49-51.
[30] Там же. Л. 50.
[31] Там же.
[32] Там же.
[33] Там же.
[34] Там же. Л. 51.
[35] Данное исследование использует около 150 писем из нижегородского архива. Письма найдены в разных фондах архива.
[36] Советским бюрократам очень нравилось создавать такие классификации тем писем. Можно почти в любом фонде найти такие произведения. См., например: ГАНО. Ф. 5944. Оп. 3. Д. 329 — «cтатистические сведения по жалобе» на оборотной стороне дела (19 разделов). Есть многие другие примеры. Иногда просто использовали классификации Центра, иногда создавали собственную. См., например, в фонде «Горьковской коммуны»: ГАНО. Ф. 1197. Оп. 1. Д. 164. Л. 32-33 (46 разделов).
[37] ГОПАНО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 3364. Л. 126 (начало 1935 г.).
[38] Тем не менее нельзя сказать, что сигнал — синоним доноса. Русское слово «донос» исчезло из советского языка в 30-е гг. Сигналы, как правило, очень своеобразная смесь жалобы и доноса. Дальнейшее развитие этой темы см. ниже.
[39] Этот тематический подход, выбранный американской исследовательницей Шейлой Фицпратик. См.: Signals from Below Accusatory practices. Она различает сигналы о политической достоверности, сигналы о социальном происхождении и сигналы о злоупотреблениях власти.
[40] См.: Jouhaud (Christian), Mazarinades, la fronde des mots, Paris, Aubier, 1988 287 p. Работы Luc Boltanski выше упомянуты.
[41] См.: статья Jouhaud (Christian), Annales, Janv. 1983, p. 53.
[42] ГАНО. Ф. 5944. Оп. 1. Д. 125. Л. 159-159 об. (письма сентября 1933 г.).
[43] См.: Kotkin (Stephen), Magnetic Mountain, Stalinism as a civilization, University of California Press, Berkeley, 1995, 639 p.
[44] В своей книге о Третьем рейхе Отто Клемперер описывает подобное явление. См.: Клемперер О. Язык третьего рейха.
[45] Известно, что забастовки, демонстрации и другие формы традиционного социального протеста народа стали постепенно исчезать. См.: Кирьянов Ю.И. (и др.). Трудовые конфликты в Советской России. 1918-1929. Москва: Эдиториал УРСС, 1998.