ОВР как небанальное решение

Дело Гусинского, как уже признали все просвещенные комментаторы, проходит, скорее, не по разряду мракобесного инцидента из сферы умертвления гражданских прав и свобод и первого тоталитарного звонка (официальная версия НТВ). Оно стало крупным общеполитическим кризисом - из тех, что провоцируют либо de facto меняют сложившийся расклад политических сил. (В этой связи формула Малашенко о "первом политическом заключенном" Гусинском обернулась любопытным каламбуром - Гусинский действительно политзаключенный, но не в том смысле, что диссидент, а в том, что его арест был продиктован политическими мотивами - так наполненная советскими коннотациями формула возвращается к своему буквальному значению.) Уже понятно, что арест Гусинского сильно потревожил все активные политические фронты - от внутрикремлевских дел до внешней политики и межпартийных отношений. Севший Гусинский вихрем прошелся по каждому очагу напряжения, везде понакидав бревен - в таком количестве, что политический ландшафт, и без того обнаруживавший в последнее время тягу к изменениям, рискует деформироваться всерьез и надолго.

Странная история, случившаяся на минувшей неделе в Думе, когда по зачину Евгения Примакова Дума приняла закон о едином социальном налоге, сильно обескураживший правительство и г-на Зурабова, не только явно указала на основательность предположений о внутрикремлевской борьбе, но, как справедливо было отмечено, показала способность Путина строить небанальные думские конструкции. Существенно, что в качестве движущей силы анти-правительственного выпада Путин использовал ОВР (47 мандатов) и лично Примакова, до недавних пор фигурировавших исключительно в виде цифрового придатка в схеме "Единство"-правые. Либеральный подход Путина к формированию правительства уже перестал быть секретом, и пока речь шла о сугубо экономических проектах, антикоммунистическое большинство было обкатано неоднократно. Фракция ОВР не требовалась, если не считать казуса с Зурабовым.

Неумолимо наступающие вторые и третьи чтения федеративных законопроектов, в ходе которых, по всеобщему убеждению, сырые и нехорошие законопроекты должны претерпеть нешуточные изменения, теперь, после ареста Гусинского снова заставят Путина искать небанальные решения. Один из лидеров СПС Ирина Хакамада уже заявила, что скандал вокруг Гусинского способен разрушить тот хрупкий политический консенсус, который образовался вокруг важнейшего мероприятия - федеративной реформы, призванной радикально ослабить губернаторский произвол и вообще навести некоторый порядок. Та же Хакамада потом заметила, что целесообразность принятия во втором чтении законопроектов, дающих исключительные полномочия прокуратуре, в свете последних событий уже вызывает некоторые сомнения. Хакамада не исключила, что фракция СПС на вторых чтениях законопроектов может настоять на поправках к закону о прокуратуре - с тем, чтобы записанные за ней функции надзора были переданы Минюсту.

Действительно, заявленная федеративная реформа, даже если отвлечься от разного рода сообщений об имевшем место непубличном согласии Кремля и либералов относительно необходимых поправок, не может не быть основана на доверии одной политической силы к другой - в силу авторитарной сути указанной реформы, наделяющей президента и его структуры дополнительными полномочиями в ущерб губернаторам. Рухнувший именно во время согласования поправок (кремлевская лавка по приему предложений от сенаторов и депутатов официально закрылась вчера вечером) метеорит в виде Гусинского не мог не потревожить эту систему. Суть федеративной реформы, если вкратце, заключалась в двух направлениях - ослаблении влияния губернаторов, с одной стороны, на центр (реформа Совета Федерации), а, с другой - на вотчины (проект закона о местном самоуправлении). Есть основания полагать, что второе направление реформы уже не вызывает сильного энтузиазма в Кремле - по очевидной причине: уменьшение власти губернаторов автоматически увеличивает спрос с Кремля. Очевидно, что арест Гусинского, дав дополнительную почву к претензиям одной стороны к другой, не мог не осложнить переговоры и на эти темы, если они имели место.

В этой связи обращает на себя внимание организованная службами Лужкова утечка в "Интерфакс" о встрече московского мэра с кремлевским сотрудником Сурковым, курирующим ход федеративной реформы в Думе - именно по вопросам прохождения трех проектов в парламенте, как не преминул заметить источник. Простой расчет показывает, что если СПС и "Яблоко" отказываются ратифицировать отклоненный Советом Федерации законопроект ("Регионы России" отказываются по определению), то Дума может - и то с трудом, полностью мобилизовав голосующих - собрать конституционное большинство только с помощью фракции ОВР. Можно предположить, что если администрация, остыв к идее ограничения влияния губернаторов на места, откажется внести в первые два законопроекта необходимые поправки, конфликт в вопросе федеративной реформы может распространиться и на третий законопроект, и Кремль встанет перед выбором - либо предлагать верхней палате устраивающую ее реформу, либо вернуться к формуле КПРФ-"Единство", но с необходимым участием ОВР. Последствия такого вымороченного союза в столь важном деле предугадать будет затруднительно - как политический климат вообще, так и федеративная реформа в частности могут измениться до неузнаваемости. Теоретически.