Очередная лекция, прозвучавшая в библиотеке-читальне имени Тургенева в рамках проекта «Публичные лекции Полит.ру», называлась «Человек и государство в традиционной Японии». Ее прочел кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры истории и филологии Дальнего Востока Института восточных культур и античности РГГУ, научный сотрудник Школы актуальных гуманитарных исследований РАНХиГС Степан Алексеевич Родин.
Период, которому была посвящена лекция, так называемая «традиционная Япония», это промежуток времени от создания японского государства в эпоху Нара (710 – 794 годы) до реставрации Мэйдзи 1868 года, когда в стране началась эпоха модернизации. Все это время во взаимоотношениях человека и государственной власти в Японии сохранялся ряд черт, как ожидаемых в традиционном обществе, так и сугубо специфичных для Японии. Степан Родин рассказал об этих чертах, воспользовавшись примерами судеб целого ряда исторических деятелей Японии, жизнь которых воспринималась японскими историка в положительном или отрицательном свете в зависимости от того, насколько их поступки соответствовали представлениям о должном поведении.
Важнейшей чертой японского общества с самых древних времен была иерархичность отношений внутри него. В частности, она проявлялась в осуждении попыток занять место выше, чем занимали предки.
Это касалось даже представителей императорского рода. Император, известный под посмертным именем Тэмму («Небесный воин», 631 – 686 годы, на троне с 672 года), пришел к власти насильственным путем. Его звали принц Ооама и был он младшим братом императора Тэнти, правившего в 668 – 672 годах. Когда Тэнти умер, на престол взошел его сын Отомо, принявший имя Кобун. Тогда принц Ооама собрал войско и пошел на молодого императора войной. Они воевали около месяца. Армия Кобуна потерпела поражение, и он был вынужден покончить с собой. Так новым императором стал Ооама (Тэмму).
Как правитель Тэмму был довольно неплох и много сделал для укрепления централизованного государства в Японии, но в японской историографии начиная с VIII века он оценивался негативно, так как явно нарушил иерархию. То, что Тэмму стал одним из «антигероев японской истории», во много связано еще и с сакральным статусом императора. В синтоизме смерть и кровь воспринимаются как источники сильнейшей ритуальной нечистоты, при этом чем выше статус загрязненного, тем страшнее возможные последствия такого загрязнения.
С этим синтоистским принципом связано редкое использование японскими императорами смертной казни. Они предпочитали сослать неугодного подданного в далекую провинцию. Там его, правда, вполне мог умертвить наместник, с негласного одобрения императора, но в данном случае ритуальной нечистоты самого правителя уже не возникало. Другим видом наказания служило лишение имени. Провинившегося аристократа, даже члена императорского рода, могли лишить его родового имени, заменить его новым именем с неблагими иероглифами. После этого наказанный терял свой аристократический статус, превращаясь в простолюдина.
Важную особенность японского государства также определял священный статус императора. В Японии, в отличие от соседнего Китая, да и от других стран, правящая династия ни разу не сменялась. Нынешний император Акихита считается 125-м в непрерывной череде правителей, возводящих свой род к богине Аматэрасу. Были случаи, когда прямая мужская линия прерывалась, и трон наследовал представитель боковой ветви рода (например, в 1428 году после смерти императора Сёко, не оставившего мужских потомков). Были случаи, когда на престоле оказывали императрицы. Но никогда не возникало новой династии.
Сильный государственный деятель мог вынудить неугодного императора отречься, но сам не занимал его место, а сажал на трон подконтрольного представителя императорской семьи и пользовался всей полнотой власти, выступая официально от его имени. Представители знатного рода Фудзивара так и делали на протяжении долгих лет. Они женили императоров на своих дочерях, дожидались рождения наследника, заставляли императора отречься в пользу новорожденного сына и правили Японией в качестве регента. Когда юный император подрастал, его тоже женили на девочке из рода Фудзивара и цикл повторялся. Наконец, императорский род можно было превратить в чисто номинальные фигуры, окруженные почтением, но не имевшие реальной власти. Так было в Японии в течение долгого правления сёгунов. При этом возникали целые сёгунские династии (например, сёгуны рода Токугава управляли государством с 1603 по 1867 год), но они не претендовали не статус императорских, хотя в действительности были куда более могущественны, чем императорский двор в Киото.
Поэтому самые отрицательные оценки в японской истории получают те герои, кто желает совершить недопустимое – свергнуть императора и занять его место. Нельзя сказать, что таких было много, но и они попадали. Одним из них был буддийский монах Докё (700–772). Это был незаурядный человек, которому было явно недостаточно духовной карьеры. В 761 году он сумел вылечить заболевшую императрицу Кокэн и стал ее фаворитом. Японская хроника сообщает: «Докё из рода Югэ делил с императрицей одну подушку и управлял Поднебесной». Сначала под влиянием Докё императрица решила вернуть себе власть, от которой она отреклась ранее в пользу императора Дзюннина. В одном из указов она писала: «…постоянными праздниками и делами мелкими пусть нынешний правитель [Дзюннин] ведает, а важными делами державными – наградами, наказаниями, этими двумя заботами мы ведать станем». В конце концов Дзюннин был вынужден отречься и был отправлен в ссылку. Докё получил полноту власти. Для него специально были созданы должности «главного министра-учителя дхьяны» и «владыки Закона Будды», а его расходы на его содержания равнялись императорским. Но Докё хотел сам стать императором и попытался сделать это, использовав веру в предсказания.
В 769 году распространилось известие, что бог Хатиман из храма Уса желает, чтобы Докё стал императором. Однако неожиданно императрицу посетило видение, что она должна отправить придворного Вакэ-но Киёмаро на остров Кюсю, где находился храм Хатимана, чтобы точнее узнать волю божества. Киёмаро отправился на Кюсю и привез неожиданный для Докё ответ: «Со времени начала нашего государства и до дней нынешних определено, кому быть государем, а кому – подданным. И не случалось еще, чтобы подданный стал государем. Трон солнца небесного должен наследоваться императорским домом. Неправедный же да будет изгнан». Правда, в изгнание пришлось отправиться самому Вакэ-но Киёмаро, настолько был разгневан Докё. Но попыток занять трон он больше не предпринимал. А после смерти императрицы Кокэн в 770 году новый император отправил самого Докё в ссылку в далекий буддийский храм, где тот умер через несколько лет, войдя в список антигероев Японской истории. Героем же историки признали Вакэ-но Киёмаро, назвав его образцом подданного, спасшего императорскую династию. Особенно его прославляли после реставрации Мэйдзи, когда власть в стране вернулась к императорскому дому. До 1939 года портрет Киёмаро печатался на купюрах в 10 иен.
Сёгун Асикага Такаудзи (1305 - 1358)многое сделал для объединения Японии, но оценивается как антигерой, так как стремился более к личной власти, а не к служению императору. Его обвиняют в предательстве императора Го-Дайго и в том, что его действия стали причиной раскола династии на Северный и Южный двор, продлившегося до 1392 года. Тогда как героем признан верный своему долгу подданного Кусуноки Масасигэ, которые потерпел поражение от Асикаги Такаудзи в битве у реки Минато, после чего покончил с собой. Памятник Кусуноки Масисигэ, как образцу верности, установлен в Токио на территории императорской резиденции.
Кто же оказывался героем японской истории? Тот, кто выполняет свой долг, не претендует на возвышение, не переступает иерархию и думает не о себе, а об общем благе. Этот образ можно проиллюстрировать словами Накатоми Каматари (614 – 669), основателя рода Фудзивара, который незадолго до смерти говорил, что желал бы, «попав в мир иной находиться в сиянии государей, при которых я жил, и служить им».
