Корр.: Ирина, Дмитрий, известно, что вы являетесь ведущими специалистами по истории Великого Посольства Петра Первого 1697-1698 гг. и, в целом, по ранней истории Петра Великого. Что привело вас к Бетанкуру?
Дмитрий Гузевич (Д): Весь восемнадцатый век Россия приглашала на службу иностранных инженеров. И к началу девятнадцатого века стало отчетливо ясно, что этого мало – требуется создавать свои, русские школы. А ни по каким специальностям в тот момент толком инженеров в России не готовили. Были какие-то попытки в Училище корабельной архитектуры – это 1798 год – и все… И военные инженеры, и артиллеристы, и гидротехники фактически не имели нормального образования - при котором будущие профессионалы получают достаточный математический аппарат и знания по наукам, определяющим данную специальность.
Для артиллеристов это баллистика, вопросы литья пушек. Для инженеров – фортификация, гидравлика и т.д. И на начало девятнадцатого века несколько голландцев, в частности Петр Корнилович фан Сухтелен, сделали очень много для насаждения инженерного образования в России. Сам Сухтелен создал две школы. Около 1802 г. – Школу колонновожатых при Свите Е.И.В. по квартирмейстерской части – фактически, школу военных топографов, без которой в 1832 г. не возникла бы Академия Генерального Штаба (позднее получившая имя Николаевской). И в 1804 г. – Инженерную (Кондукторскую) школу, которая в дальнейшем, через два преобразования в 1819 году, стала Главным инженерным училищем.
Но в армии ведь инженеры были и раньше?
Д: Инженеры были и раньше, еще с эпохи Петра I. Но артиллерийские и инженерные школы постоянно соединялись и разделялись на протяжении почти шести десятилетий, что отнюдь не способствовало повышению уровня образования. В 1758 г. их объединили окончательно. Образовавшееся учебное заведение в 1762 г. получило название Артиллерийского и Инженерного Кадетского Корпуса. Однако это специализированное учебное заведение было превращено Павлом просто во Второй Кадетский Корпус, и специализация его образования была разрушена.
При этом инженерное образование XVIII века соответствует в основном архитектурному образованию – это были военные архитекторы. То есть речь идет не о высшем образовании, но скорее о среднем техническом, с элементарной математикой, графикой, пропорциями – то, что изучали архитекторы-практики. Но на начало XIX века картина становится совершенно иной – возникают технические науки, возникает понимание необходимости знания математики.
Первый прорыв делается во Франции в 1794 году, когда там создается Школа публичных работ, далее известная как Политехническая школа. И к 1800 году (а во Франции уже были практические школы, готовящие инженеров-практиков: Военно-инженерная школа в Мeзьере, Школа мостов и дорог в Париже, Школа военных географов, и другие) там создается двухступенчатая система образования, где все эти инженеры были обязаны вначале обучаться в Политехнической школе, сперва два года, потом три, и получать очень высокое математико-механическое образование. А дальше они поступали в практические, прикладные школы, где на основе этих знаний им преподавали уже специальные дисциплины.
В России за этим, понятно, следили; шли разные споры, в 1804 году де Волантом был предложен проект Высшей гидравлической школы с хорошим объемом математической подготовки, но все как-то уходило в песок. И вот в 1808 году на службу в Россию был принят испанец Августин Хосе Педро дель Кармен Доминго де Канделярия де Бетанкур-и-Молина, ставший у нас Августином Августиновичем Бетанкуром…
А какое этот испанец имел отношение к Франции и ее техническим школам?
Ирина Гузевич (И): Cама фамилия Бетанкур – это фамилия французская, точнее – нормандская. И это невероятно разветвленный клан (ныне его члены имеют свою ассоциацию, почетными членами которой мы являемся, и раз в несколько лет собирают съезды Бетанкуров). Клан ведет свою родословную от нормандского барона Жана де Бетанкура. Отец нашего героя носил фамилию Бетанкур-и-Кастро, и старший брат Хосе ее унаследовал вместе с земельными владениями.
А где он учился?
И: Во-первых, в Королевском заведении Сан-Исидро. Это примерно соответствовало кадетскому корпусу, но там давали основы образования по всему спектру дисциплин, включая математику, физику, химию. А параллельно он учился еще в Академии благородных искусств Сан-Фернандо (это испанская академия художеств), по классу рисунка. Августин был великолепный рисовальщик. Ему покровительствовал премьер-министр, граф Флоридабланка, и когда он показал блестящие результаты в обоих этих учебных заведениях, в 1783 его отправили со специальной миссией в ртутные шахты Альмадена, которые принадлежали испанской короне и приносили огромные доходы, ибо ртуть была нужна для извлечения золота и серебра из руды, добываемой в американских колониях. В Альмадене находились богатейшие в Европе залежи ртути, сейчас на этой территория организуют Национальный парк горнодобывающей промышленности. Но тогда испанцы не знали паровой машины в горном деле, при том, что в Европе эта технология уже широко применялась. Подчеркнем – речь идет о пароатмосферных машинах Сэвери и Ньюкомена, которые затем принципиально реконструировал Уатт.
Пароатмосферная машина, собственно, и изобретена была для горного дела?
И: Да. Альмаденские шахты были очень глубокого заложения, а их техническое оснащение – весьма допотопным. Там не было ни нормальной вентиляции, ни нормальной откачки воды – все это оставалось на уровне средневековья, и поэтому постоянно существовала угроза затопления, обрушения породы... Требовалась срочная модернизация всех систем обеспечения, и инспекция Бетанкура имела целью найти какие-то действенные технические решения в этом направлении.
Вернувшись из командировки, он составил три мемуара, снабдил их великолепными иллюстрациями и внес ряд предложений по улучшению организации работ в шахтах. Однако буквально за месяц до него, Альмаден инспектировал еще один человек, Томас Перес Эстала, который уже бывал во Франции и видел, как там использовалась паровая машина для откачки воды из шахт. Он предложил установить такую машину в Альмадене. Бетанкур же об этом тогда ничего не знал, и поэтому он не дал таких революционных рекомендаций, а предложил чисто паллиативные рационализаторские меры …
Д: …которые, однако, позволили еще на несколько лет продлить жизнь этих шахт без всяких паровых машин…
И: Однако его великолепно оформленные мемуары произвели впечатление на высокое начальство, и Бетанкура отправили во Францию с новым грантом – совершенствоваться в горном деле. Видимо, его отправили в парижскую Горную школу, которая как раз в этом году и была создана.
А в России были горные школы?
Д: В России Горное училище было создано в Петербурге в 1773 году (с 1804 г. – Горный кадетский корпус), несколько раньше, чем во Франции. В основе лежали немецкие воззрения, реально это было среднее учебное заведение. Оно таковым и оставалось до 1833 года, когда было преобразовано в Горный институт, а с 1834 г. – в военизированный Институт корпуса горных инженеров, по модели созданного Бетанкуром Института корпуса инженеров путей сообщения.
И: Да, вернемся к Бетанкуру. Его, по всей видимости, прочили для горной карьеры – испанской Америке требовались специалисты в данной области. Однако по дороге во Францию ему дали попутно еще одно поручение – проинспектировать строительство Арагонского канала – уникальнейшего и едва ли не самого крупного тогда в Европе гидросооружения подобного рода. Он написал восторженный отзыв о качестве производства работ и об их руководителе, и, похоже, именно этот эпизод свернул его с горной стези. В Париже он установил контакт со Школой мостов и дорог, и этот момент стал поворотным в его судьбе. Он посетил ее, и у него возникла идея, что неплохо бы в Испании завести инженерное образование такого же плана – для подготовки инженеров публичных работ. Он написал меморандум – целую программу – послал ее главе правительства и получил одобрение. Но не только одобрение – он получил финансирование, он получил людей: была создана так называемая Гидравлическая группа, руководителем которой он стал. В Париж под его начало было прислано несколько пансионеров испанского правительства с условием, что они получат там соответствующее образование, а также создадут коллекцию машин для будущего нового учебного заведения, которое предполагалось создать в Испании.
Bosch Rexroth — признанный лидер в области систем управления, гидравлических систем и приводных технологий. Большой выбор продукции в каталоге, включающий пневматику, гидравлику, электрику, механику, электронику. Bosch Rexroth каталог от Торгового дома Гефест поможет подобрать оптимальное решение для вашего предприятия.
Вот с этой программой Бетанкур и его пансионеры уже поступили в Школу мостов и дорог. Впрочем, по документам выходит, что не все – но, по крайней мере, трое из восьми членов группы в этой школе обучались. Остальные находились в Париже и занимались изготовлением моделей. Так был создан Мадридский Королевский Кабинет Машин, единственная в Европе техническая коллекция такого масштаба. Он создавался во Франции в течение шести лет и был вывезен в Испанию в 1791 году, когда во Франции началась революционная неразбериха. Вывозили коллекцию в дикой спешке (из охваченного революцией Парижа – Л.У.) – кораблями, посуху, – она была колоссальная, – а по прибытии в Мадрид ее расположили в одном из крыльев дворца Буэн-Ретиро – нынешнее Прадо, – и Бетанкур таким образом вернулся в Испанию директором этого Кабинета Машин, со своим проектом создания института и вообще постановки инженерного образования.
Но ничего не вышло: институт так и не был создан в течение десяти лет, и Бетанкур фактически оказался просто директором музея – открытого для публики, но мало кому нужного. Бетанкуру явно было скучно, и он при каждой возможности (порой сам эти возможности и создавая) старался сбежать либо во Францию, либо в Англию. Причем в Англии он отличился: если имя Бетанкура вошло в анналы истории техники, то в первую очередь благодаря его первой, короткой поездке в Англию, потому, что там он прославился как промышленный шпион, укравший у Джеймса Уатта секрет паровой машины двойного действия… (продолжение беседы см. здесь)
