Издательство «Альпина нон-фикшн» представляет книгу Кэтрин Энджел «Секс в эпоху согласия» (перевод Татьяны Деваевой).
Современная женщина находится в сложном положении. «Если ты хочешь получать удовольствие от секса, не стесняйся обсуждать свои желания! Просто объясни партнеру, что тебе нужно! Ты имеешь на это право!» — то и дело слышит она. Но что, если она не знает, что ей нужно, чего она хочет? Общество подталкивает ее к активной демонстрации своей сексуальности и внушает ей мысль, что сексуальная раскрепощенность — это и есть эмансипация. Но разве это же общество не возлагает на нее ответственность за то, что она не смогла предотвратить сексуального насилия в отношении себя? В своей провокационной и изящно написанной книге «Секс в эпоху согласия» Кэтрин Энджел пытается разрешить этот и многие другие вопросы, которые встают сегодня перед всеми, кто задумывается о движении #MeToo, концепции сексуального согласия и прочих аспектах этики сексуальности.
Кэтрин Энджел окончила Кембридж, защитила там же диссертацию по истории психиатрии и сексуальности, а теперь преподает в Лондонском университете. Автор статей в The Guardian, Granta и Los Angeles Review of Books. Ее исследования в области женской сексуальной дисфункции, американской психиатрии, сексологии и феминизма публиковались в таких научных журналах, как History of the Human Sciences, Studies in Gender and Sexuality и Current Opinion in Psychiatry.
Предлагаем прочитать фрагмент книги.
О желании
В одной из своих статей на посвященном стилю жизни и развлечениям сайте AskMen писательница Коллин Сингер пишет, что в сексе мужчина, как правило, «ведет», а женщина «отвечает». У большинства мужчин, объясняет она, сексуальное желание и возбуждение включены по умолчанию, до начала какой-либо сексуальной активности, и именно они заставляют мужчину предпринимать какие-то действия для того, чтобы заняться сексом. Женщинам тоже порой доводится испытывать это «стихийное беспричинное вожделение», но многие все же склонны к «ответному возбуждению», то есть сексуальное желание у женщины, по мнению автора, вызывается «определенными романтическими или эротическими событиями».
Это утверждение, как можно прочитать далее, подкреплено данными свежего научного исследования, но тем не менее в нем отчетливо звучат до боли знакомые мотивы. Оно транслирует все те же расхожие представления о фундаментальных различиях двух полов — вроде тех, что часто повторяют гуру пикапа, когда учат мужчин чему-то вроде «как гарантированно уложить ее в постель» (и в целом их рекомендации поразительно похожи на многие другие популярные советы о том, как улучшить сексуальную жизнь и отношения). «Покажи мужчине обложку Playboy — и он уже на низком старте», — пишет Нил Страусс в своем бестселлере «Игра» (The Game), книге о том, как устроен пикап-бизнес. «Да чего уж там, — добавляет он, — покажите ему авокадо без косточки, и он опять готов». Женщин, напротив, «не заводят откровенные картинки и разговоры». Их нужно уговаривать, и на это требуется время. Мужчины быстрые, женщины медленные.
Описывать мужскую и женскую сексуальность как две разные стихии и объяснять их различия с точки зрения эволюционной биологии — это практически общее место. Предполагается, что мужчины более сексуально активны, потому что выгодная для них в эволюционном смысле стратегия поведения состоит в постоянном и как можно более широком распространении своего семени. В то же время в жизни женщины секс играет менее значительную, не такую важную, «менее сексуальную» роль: ее эволюционный удел — искать надежного и стабильного партнера, который сможет обеспечить ее безопасность и безопасность ее потомства. Мужчины одержимы глубокой, иррациональной, даже дорациональной тягой к сексу, в то время как женская сексуальность находится где-то вовне, никак не затрагивает личность женщины и вообще играет служебную роль, обеспечивая работу более важных функций вроде материнства.
Это спекулятивная теория. Она, в сущности, не диктует и не оправдывает никакой тип сексуального поведения. Но в большинстве случаев ссылками на нее пытаются «научно» обосновать современные социальные нормы. И эти рассуждения о полярной природе мужской и женской сексуальности внутренне тесно связаны с оправданием агрессивного поведения мужчин: его представляют как закономерный факт, программу, заложенную самой природой. В упомянутой выше «Игре» Страусс размышляет об этической приемлемости манипулятивных техник, которым он и его ассистент Мистери (в мире пикаперов распространены абсурдные псевдонимы) обучают неловких, застенчивых мужчин. И автор находит убедительное, по его мнению, оправдание: «Всякому, кто регулярно читает газеты или книги о реальных детективных расследованиях, известно, что причиной значительного числа насильственных преступлений — от похищений до массовой стрельбы — являются подавленные мужские сексуальные импульсы и желания». «Социализируя» неудачливых мужчин, Мистери и Страусс якобы делают мир лучше и безопаснее: без сексуальной разрядки мужчина начинает вести себя агрессивно.
В 2014 г. двадцатидвухлетний Эллиот Роджер убил шесть девушек и ранил еще четырнадцать в кампусе Калифорнийского университета в Санта-Барбаре. Предварительно он опубликовал в YouTube видеообращение такого содержания: «Я не знаю, почему я не нравлюсь вам, девушки, но отомщу за это… Я с удовольствием вас всех перебью… Вы не захотели сделать мою жизнь счастливой, и взамен я отберу жизнь у вас — вот это будет честно… Я отомщу всем девушкам за то, что они лишили меня секса». Как пишет Шанель Миллер в книге «Знай мое имя» (она училась в Калифорнийском университете, когда случилась стрельба), «секс был его правом и нашей обязанностью».
Женщина должна мужчине секс — как минимум потому, что ей нужно предотвратить акт насилия, который неизбежен, если она не выполнит свой долг. Когда Ар Келли в 2019 г. предстал перед судом по обвинению в изнасилованиях десяти девушек- подростков (изнасилованиях с отягчающими обстоятельствами!), его адвокаты заявили прессе, что певец никого не насиловал, потому что «звезде такого масштаба секс по принуждению просто не нужен». Выходит, если неудовлетворенная похоть толкает мужчину на преступление, то женщине лучше ее удовлетворять? И если мужчина насилует, чтобы снять сексуальное напряжение, то просто принудить женщину к сексу вполне допустимо? Ведь это помогает предотвратить ее собственное или чье-нибудь еще изнасилование!
Конечно, не все мужчины, свято верящие в непреодолимую мужскую потребность в сексе, устраивают женоненавистнические бойни и насилуют несовершеннолетних девушек. Но, несмотря на то что теория конкуренции спермы сейчас уже не так актуальна, многие по-прежнему соглашаются с тем, что физический контакт с женщиной без возможности заняться с ней сексом «доводит мужчину до исступления на грани неконтролируемой ярости» (написано Эндрю Джексоном Дэвисом в 1874 г.). Миту Саньял называет этот подход к мужской сексуальности «моделью парового котла»: мужское вожделение уподобляется перегретому котлу, у которого нет выключателя. Женщине, соответственно, нужно остерегаться, если она поспособствовала нагреву «котла», заранее не подумав о последствиях. Но чего же ей остерегаться? Разумеется, неизбежного насилия! Как пишет Эмили Нагоски в книге «Как хочет женщина» (Come As You Are), утверждение о заданной природой постоянной потребности мужчин в сексе обычно «тут же становится угрозой».
Мы найдем достойную альтернативу этой спекулятивной эволюционной теории, когда докажем, что женщинам в той же степени, что и мужчинам, присуща глубинная, непреодолимая и естественная тяга к сексу, докажем, что по природе женщины столь же сладострастны. Чтобы добиться равенства в сексуальных вопросах, женщине нужно изучить и принять собственные плотские потребности. Но неужели ее сексуальная свобода и эмансипация возможны только при условии сходства мужской и женской сексуальности? В сексологии второй половины XX в. было принято считать, что сексуальное равенство — следствие сексуального сходства.
Ведущими сексологами этого времени были Уильям Мастерс и Вирджиния Джонсон. В 1950-х и 1960-х они активно (и негласно) экспериментировали с электродами, которые подключали к добровольцам обоих полов в лаборатории Вашингтонского университета в Сент-Луисе. Мастерс и Джонсон наблюдали за физиологическими реакциями организма (например, температурой тела и сердцебиением) в процессе полового акта. Среди испытуемых были одиночки, которые мастурбировали руками или вибратором, и пары, занимавшиеся сексом в разных позициях. Женщинам просто стимулировали грудь или вводили в вагину прозрачный стеклянный дилдо по имени Улисс. Камера с фонариком, встроенная в Улисса, снимала вагины участниц эксперимента изнутри, в том числе когда они испытывали оргазм.
Это исследование проводилось в эпоху жестких двойных сексуальных стандартов. Американское общество в послевоенную эпоху отличалось крайним консерватизмом. Предполагалось, что женщина должна сосредоточиться на домашних, семейных и материнских обязанностях (при этом слово «беременна» на телевидении все еще заглушали пиканьем). Пятнадцать тысяч экземпляров книги Мастерса и Джонсон «Сексуальные реакции человека» (Human Sexual Response), опубликованной в 1966 г. и написанной намеренно сухим и бесстрастным языком науки («стимулирование является важнейшим фактором для нарастания сексуального возбуждения»), были распроданы за три дня. Книга полгода продержалась в бестселлерах The New York Times, несмотря на то (а может, и благодаря тому) что авторы убедили прессу не освещать исследование до его публикации. Открытия сексологов произвели эффект разорвавшейся бомбы: один из критиков книги, Альберт Голдман, даже «был вынужден прервать чтение из-за невыносимого дискомфорта, вызванного картинкой, стоящей перед его глазами». Ему виделась женщина, «удовлетворяющая себя с помощью механического устройства».