Издательство «Манн, Иванов и Фербер» представляет книгу Чарльза Уилана «Голые деньги. Откровенная книга о финансовой системе» (перевод Оксаны Медведь).
Это книга о деньгах — о том, как бумага, лежащая в вашем кошельке, приобрела большую ценность и как довольно странное соглашение, обусловившее обмен этих, казалось бы, бесполезных бумажек на реальные товары, стало фундаментальной концепцией современной экономики. Открывая читателю дверь в мир финансов и банков, автор в ироничной манере рассказывает об острых экономических проблемах и отвечает на ряд интересных вопросов:
— Почему существуют бумажные деньги?
— Зачем страны печатают так много денег, что национальная валюта становится дешевле туалетной бумаги?
— Как центральные банки останавливают кризисы и поддерживают здоровье национальных экономик?
— Что такое инвестиционные риски и как ими управлять?
— Почему большая часть Европы живет с единой валютой и какие проблемы это вызывает?
— Как изменят мир биткоин и финтех?
Предлагаем прочитать одну из глав книги.
Центральный банк и его деятельность
Наша экономическая система начнет работать лучше всего, когда производители и потребители, работодатели и сотрудники будут твердо уверены, что средний уровень цен будет вести себя предсказуемо — предпочтительно, чтобы он был абсолютно стабильным.
Милтон Фридман
Устанавливать правильные цены трудно. Финансовая система по своей природе склонна к паникам. А они могут привести к краху экономики. Так кто же такие те люди, которые несут за всё это ответственность?
Мы только что ознакомились с мнением Бена Бернанке, который возглавлял Федеральную резервную систему, то есть центральный банк США, во время финансового кризиса 2008 года. Любой центральный банк, будь то ФРС, Банк Канады или Европейский центральный банк, — это учреждение, ответственное за управление денежной массой и защиту стабильности финансовой системы страны. Правда, в Америке Конгресс также возложил на ФРС функцию применения кредитно-денежной политики для минимизации безработицы.
Центральные банки в разных странах развивались по-разному. (Европейский центральный банк, например, был создан для управления монетарной политикой во всех государствах еврозоны.) Центральные банки — это государственные структуры, хотя они больше напоминают Верховный суд, чем Конгресс. Их создают и наделяют полномочиями национальные правительства. Конгресс США основал ФРС и теоретически может ее аннулировать. Однако высшие должностные лица центрального банка, как правило, ограждены от влияния органов непосредственного демократического контроля, скажем судей Верховного суда. Высшие чины ФРС, в том числе ее глава, назначаются президентом и утверждаются Сенатом, но после вступления в должность их не могут сместить ни президент, ни Конгресс, какие бы связанные с политикой решения ими ни принимались.
Почему это важно? Потому что лучшие с точки зрения кредитно-денежной политики решения и меры далеко не всегда популярны. В сущности, если бы экономисты-ботаны — а в этой профессии таких предостаточно — придумали своего супергероя в системе центрального банка, им, скорее всего, стал бы Человек — борец с инфляцией, владеющий одной-единственной суперсилой — способностью повышать и понижать процентные ставки, то есть регулировать рост цен. А еще он наверняка был бы высоким, лысеющим, немного сутулым мужчиной с сиплым голосом, куряющим дешевые сигары. Благодаря своей власти над процентными ставками он посылал бы экономике мощный сигнал, с которым не мог бы совладать рост цен.
Профсоюзы требуют повышения зарплаты? Бац! Человек — борец с инфляцией поднимает процентные ставки до уровня, на котором экономика замедляется настолько, что наемные работники начинают бояться увольнения. Какая уж тут двузначная прибавка к зарплате! После того как Человек — борец с инфляцией закручивает гайки кредитно-денежной политики, работники просто счастливы получать ту же зарплату, что и в прошлом году. Компании намерены повысить цены? Бум! Наш супергерой резко повышает стоимость потребительских кредитов, вследствие чего строители, автопроизводители и другие компании, чье выживание в бизнесе зависит от этих кредитов, вынуждены уже не повышать, а понижать цены. Как-то не очень похоже на героя, верно? В том-то и дело. Читайте дальше!
Человека — борца с инфляцией все так сильно боятся и уважают, что когда он заявляет о намерении сломать инфляции хребет, люди во всем мире знают: он готов сделать всё, что потребуется. И это безграничное доверие становится самосбывающимся пророчеством. Стоит супергерою лишь высказать вслух свои намерения — обычно при этом он окутан дымом своих любимых дешевых сигар, — как рынки по всему миру реагируют на его слова. Бабах! Цены и процентные ставки тут же меняются — сразу после того, как он сказал, что они будут меняться. Человек — борец с инфляцией действительно их контролирует, но и его репутация сама по себе является скрытой силой.
Как у любого истинного супергероя, у Человека — борца с инфляцией есть темная сторона. Борьба с инфляцией болезненна для многих. Повышение процентных ставок намеренно замедляет экономику: потребители меньше покупают, цены на активы падают, компании сталкиваются с ростом стоимости заимствования и инвестирования. Целые отрасли промышленности, такие как недвижимость, оказываются в чрезвычайно сложной ситуации. Эта особая сила — манипулирование процентными ставками — может нести в себе реальные затраты для реальных жизней. Люди, ставшие жертвами, винят в этом нашего героя. Они посылают ему гневные (а то и хуже) письма и обращаются к Конгрессу с мольбами о помощи. Но Человек — борец с инфляцией непреклонен. Он знает, что ценовая стабильность в долгосрочной перспективе максимизирует процветание. Его не запугать ни нападками, ни эмоциональными историями о чьих-то экономических трудностях. Он знает, что общество выиграет, раз и навсегда избавившись от инфляции — и ее ожидания. Домохозяйства больше не будут наблюдать, как инфляция размывает ценность их сбережений. Компании смогут строить долгосрочные планы, точно зная, какими будут цены через пять, десять и даже тридцать лет. И, пережив период инфляции и выйдя из него, люди во всем мире с благодарностью скажут: «Спасибо тебе, Человек — борец с инфляцией».
Кстати, существует конкретная причина, по которой наш супергерой непременно должен быть сутулым, лысым, высоким мужчиной — любителем дешевых сигар. Дело в том, что у него есть конкретный прототип, один из самых героических реальных борцов с инфляцией — Пол Волкер, глава ФРС с 1979 по 1987 год. В 1980 году инфляция в США достигла 14 %. Экономика также была слабой, вопреки мнению, что инфляция вроде должна способствовать экономическому росту и занятости населения. Инфляционные ожидания были очень высоки. Все ожидали повышения цен, и это действительно вело к их росту, что, в свою очередь, усиливало инфляционные ожидания. Чтобы сломать инфляции хребет, требовались изменения, причем не только изрядная доза повышенных процентных ставок, но и вера народа в то, что ФРС готова терпеть серьезные экономические проблемы, связанные с длительным периодом удержания процентных ставок на высоком уровне. И Пол Волкер оказался именно тем, кто в тот момент был нужен. Как объяснял Уильям Пул, бывший президент Федерального резервного банка Сент-Луиса, «дни "льготных кредитов" превратились в дни "очень дорогих кредитов". Базовая ставка по кредиту превысила 21 %. Безработица за несколько месяцев достигла двузначных цифр… Жесткие меры Волкера привели не к одному, а к целым двум рецессиям, прежде чем цены наконец стабилизировались». Результатом этого горького лекарства стали три десятилетия скромной инфляции и экономическая стабильность, вошедшая в историю Америки как Великое успокоение.
Когда о Человеке — борце с инфляцией будут снимать блокбастер, понадобится внести некоторые изменения, чтобы его осовременить по сравнению с супергероем 1970-х. Во-первых, придется убрать сигары, потому что в настоящее время в здании ФРС курение запрещено. А еще Человеком — борцом с инфляцией станет женщиной. В 2014 году пост главы Федеральной резервной системы впервые заняла женщина — Джанет Йеллен. И она не мужчина, не высокая и не лысеющая. Между тем мир, недавно вышедший из финансового кризиса 2008 года, столкнулся с угрозой несколько иного характера, чем в 1970-е — со снижением цен. В США, Европе и Японии чиновники, принимающие решения в области кредитно-денежной политики, изо всех сил бьются не с инфляцией, а с дефляцией. Правительства последовательно не достигают своих целевых показателей по инфляции. В начале 2015 года, через целых семь лет после финансового кризиса 2008 года, Economist провозгласил: «Мир существенно недооценивает опасность дефляции».
Так что с учетом произошедших перемен новый блокбастер будет называться «Женщина — борец с дефляцией». Тем не менее феминистки будут по праву корить создателя фильма за то, что Анджелина Джоли в главной роли ничуть не похожа на Джанет Йеллен. И вообще, почему это глава ФРС непременно должен носить облегающий костюм? Разве Алан Гринспен ходил в блестящем спандексе? Или Бен Бернанке? Нет и нет. И всё же ярые сторонники будут ночевать под открытым небом ради билетов на такие фильмы. Почему? Потому что Женщина — борец с дефляцией (или Человек — борец с инфляцией) — самый влиятельный неизбранный чиновник в мире. Он способен влиять на экономические судьбы миллиардов людей на планете. Возможность повышения и снижения процентных ставок в США на самом деле является величайшей суперсилой. И, как и в случае с любой другой суперсилой, может быть использована как во благо, так и во вред, что, несомненно, делает ее прекрасной темой для блокбастера.
В реальной жизни центральные банки уже стали одними из самых влиятельных и важных экономических институтов в мире. При обращении денег, обеспеченных исключительно бумагой, на которой они напечатаны, ответственный центральный банк — единственное, что стоит между стабильными ценами и гиперинфляцией по зимбабвийскому сценарию. (Да, в Зимбабве тоже был центральный банк, просто он не слишком эффективно работал.) Управляющие центральных банков, согласно демократическим стандартам, наделены просто поразительными неконтролируемыми полномочиями. Бен Бернанке, сумевший вывести глобальную экономику из финансового кризиса, опирался на свой опыт ученого, досконально изучавшего Великую депрессию, благодаря чему не повторил допущенных тогда в монетарной политике ошибок. (В главе 9 мы подробно обсудим, насколько ему это удалось.) А Джанет Йеллен столкнулась с постепенным изменением чрезвычайных мер, принятых после 2008 года, и призраком дефляции (без облегающего костюма из спандекса или прибора рентгеновидения). В Европе Марио Драги, глава Европейского центрального банка, изо всех сил пытается сохранить зону евро, в то время как Испания, Португалия, Италия и Греция переживают не лучшие времена вследствие перехода к этой наднациональной валюте. (Мы поговорим об этом в главе 11.) Степень, в которой все центральные банки добиваются (либо не добиваются) своих целей, существенно влияет на судьбу глобальной экономики: уровень занятости, банкротства, благосостояния и даже на войну и мир. Именно глобальная кредитно-денежная политика после Первой мировой войны породила Великую депрессию и обусловила целый ряд экономических проблем, которые, в свою очередь, привели в Германии к власти нацистов.
Между тем самые разные люди резко критикуют центральные банки по всевозможным причинам, часто противоречащим друг другу. Хотя экономисты давно согласовали основные функции, которые должен выполнять любой центральный банк, в частности способствовать ценовой стабильности и экономическому росту, в том, как именно лучше всего достигать этих целей, особого единодушия не наблюдается. Например, Джон Тейлор, один из признанных авторитетов в области кредитно-денежной политики и известный консерватор, обвинил ФРС (и правительство США) в том, что в 2000-е годы они практически все делали неправильно. Недаром подзаголовок его книги, вышедшей в 2009 году, гласит: «Как действия и вмешательство правительства породили, продлили и усугубили финансовый кризис». В общем и целом критики из правого политического крыла расценивали реакцию ФРС на финансовый кризис как безрассудную и инфляционную. Приведу крайний пример: губернатор Техаса Рик Перри, баллотируясь в 2012 году на пост президента, назвал агрессивные действия Бена Бернанке на посту главы ФРС «почти что предательством».
На другом политическом фланге прогрессисты, такие как Пол Кругман, лауреат Нобелевской премии, отлично разбирающийся в вопросах кредитно-денежной политики, считают, что ФРС следовало действовать гораздо агрессивнее при снижении процентных ставок после финансового кризиса (и что европейцы по-прежнему слишком робки в этом отношении). А либертарианцы вроде Рона Пола вообще хотели бы ликвидировать ФРС и вернуться к золотому стандарту. (Его книга так и называется: «Покончить с ФРС»1.) Согласно теориям заговора как левого, так и правого толка, Федеральная резервная система представляет собой эпицентр несметного числа самых отвратительных глобальных финансовых интриг и козней. Одна из первых связанных с ФРС теорий заговора гласит, что весьма состоятельный банкир Джей Пи Морган (мы уже упоминали о нем, как о человеке, который вместе с рядом других независимых компаний остановил панику 1907 года) устроил строительство и потопление «Титаника» (1912 год), чтобы уничтожить главных критиков создания Федеральной системы (1913 год)2. А автор3 вышедшей в 1989 году книги Crossfire («Перекрестный огонь») возложил на силы, лояльные ФРС, вину за убийство Джона Кеннеди. (Кеннеди издал указ под номером 11110, который якобы положил начало попыткам обуздать неконтролируемую власть ФРС, поэтому сторонникам ФРС нужно было остановить президента.) Современные теории заговора сосредоточились на ФРС как части клики глобальных банкиров, намеренных обогащаться за счет остальных жителей планеты, — мысль, подтверждаемая случаями щедрой финансовой помощи проблемным банкам во времена финансового кризиса. При наличии интернета и свободного времени после обеда можете прочесть в сети и о множестве других довольно дурацких теорий. В журнале Research Magazine в 2010 году была опубликована статья о ФРС и ее врагах, в которой задокументированы многие «беспочвенные и даже странные обвинения». Одни из них забавные, другие довольно страшные, но все на редкость творческие. Но, как метко отмечает автор статьи, «то, что эти идеи нелепы, еще не значит, что они нелогичны и непоследовательны». Говорят, например, что в укрытии Усамы бен Ладена в числе прочих материалов для чтения была книга «Секреты Федеральной резервной системы», написанная человеком, отрицающим Холокост. Ее автор утверждает, что ФРС представляет собой преступный синдикат, контролируемый элитой финансового мира исключительно в собственных интересах.
Надо признать, что ФРС — учреждение непрозрачное и малоизученное — нередко сама усугубляет имиджевую проблему, намеренно прикрывая свою деятельность пеленой таинственности. Например, риторика Алана Гринспена в годы его пребывания на посту главы ФРС была настолько непонятной для обычных людей, что сотрудники радиопрограммы Motley Fool придумали игровую викторину под названием «Что сказал глава ФРС?». Ведущие проигрывали аудиозапись показаний Гринспена в Конгрессе США и предлагали слушателям позвонить на радио и попытаться кратко объяснить сказанное. Я был на викторине судьей. Любой, кто мог более-менее точно «перевести» выдержки из высказываний Гринспена на доступный для понимания язык, получал в награду шляпу. Признаться, шляп мы тогда раздали немного.
Книга, которую вы сейчас читаете, отчасти мотивирована именно желанием сдернуть завесу тайны с ФРС, равно как и с других центральных банков. Центральный банк, как правило, выполняет три ключевые функции: управляет денежной массой, выступает кредитором последней инстанции, регулирует финансовую сферу. (Регуляторная функция часто реализуется совместно с другими ветвями власти.) В США ФРС имеет дополнтельную миссию — использование кредитно-денежной политики в целях содействия обеспечению полной занятости населения. У каждого развитого государства есть институт, подобный ФРС: Банк Англии, Резервный банк Индии, Европейский центральный банк (который контролирует всю еврозону), Банк Японии и другие. Обязанности этих учреждений определяются непосредственно явлениями, описанными в предыдущих главах. Центральный банк может предотвращать финансовые паники, сглаживать экономические колебания и поддерживать стабильность стоимости фидуциарных денег. Конечно же, центральные банки могут использовать денежно-кредитную политику не только на благо, но и во вред. Центральный банк Зимбабве, например, уничтожил экономику собственной страны избыточной эмиссией денег; в США 1930-х годов совсем еще молодая ФРС позволила денежной массе стремительно сокращаться, превратив то, что могло бы остаться рутинным спадом экономической активности, в Великую депрессию. Разумеется, врач может вылечить рак, но он может и ампутировать здоровую конечность. То же самое относится и к управляющим центральными банками.
Как многие американские институты, ФРС представляет собой довольно причудливое сочетание централизованных и децентрализованных полномочий. Она включает двенадцать региональных резервных банков, обслуживающих регионы всей страны. Систему контролирует совет из семи управляющих, которых назначает президент не более чем на один срок (четырнадцать лет), а затем утверждает Сенат. Кроме того, президент также назначает главу ФРС и его заместителя (в настоящее время это Джанет Йеллен и Стэнли Фишер соответственно). Как уже отмечалось ранее, ни один из членов совета директоров не может быть уволен за свои решения или действия, связанные с политикой. Подобно судьям Верховного суда их назначение является политическим решением, но впоследствии они полностью изолированы от политического процесса. Двенадцать региональных резервных банков представляют собой квазигосударственные учреждения, предназначенные для обслуживания как государственных банков, так и банков — членов ФРС в соответствующем регионе. Все федеральные коммерческие банки обязаны быть членами своего регионального резервного банка и, следовательно, держать в нем свои активы. Банки, действующие в юрисдикции штата, могут сами решать, быть ли им акционерами ФРС. Банки — члены ФРС выбирают совет директоров для каждого резервного банка, а совет, в свою очередь, выбирает президента.
Эта довольно запутанная структура, в частности тот факт, что региональные банки на бумаге принадлежат частным банкам Америки, в значительной мере способствует появлению теорий заговора, витающих вокруг ФРС. На практике президенты региональных резервных банков весьма существенно влияют на кредитно-денежную политику, проводимую госчиновниками Вашингтона. Федеральный комитет по операциям на открытом рынке ФРС (Federal Open Market Committee — FOMC) — орган, который повышает либо понижает процентные ставки и определяет многие другие ключевые политические меры. FOMC состоит из семи членов совета управляющих, президента Федерального резервного банка Нью-Йорка и четырех президентов региональных банков, которые меняются на ротационной основе. (Строго по очереди!) Так что Женщина — борец с дефляцией и правда лишь один из членов влиятельного комитета со всего одним голосом. (Впрочем, фильм под названием «Женщина, заседающая во влиятельном комитете» не прошел бы тестирование в фокус-группах даже с Анджелиной Джоли в главной роли.) В реальности же глава ФРС пользуется при принятии решений в области кредитно-денежной политики несоразмерной властью. В последние десятилетия FOMC склонен действовать на основе консенсуса, и ответственность за его достижение возлагается на председателя. Члены комитета порой не согласны с принятыми решениями, но такие случаи обычно становятся сенсацией — в отличие от Верховного суда, где единодушные решения считаются нетипичными.
Какие инструменты использует центральный банк, логически вытекает из нашего обсуждения банковской деятельности в предыдущей главе. Вопервых, центральный банк устанавливает резервные требования, то есть количество средств, которые коммерческий банк должен иметь в хранилище или на депозитах ФРС на случай, если вкладчики попросят вернуть деньги. Например, резервное требование в размере 50 % означает, что банкам разрешено выдать в качестве кредитов половину своих средств. Резервное требование в размере 10 % позволяет банкам ссужать значительно больше — 9 из каждых 10 долларов на депозитах. Второй вариант способствует более агрессивному кредитованию и делает систему гораздо уязвимее к шокам. Как уже обсуждалось в предыдущей главе, долевая (ограниченная) банковская система создает новые деньги. При резервном требовании в 50 % каждый новый доллар, влитый в банковскую систему, увеличивает денежную массу на два доллара, а при требовании в 10 % в потенциале повышает предложение денег на целых 10 долларов4. При прочих равных условиях снижение резервных требований увеличивает денежную массу, а повышение, соответственно, производит обратный эффект. Как уже отмечалось ранее, банки могут хранить эти резервы на депозитах ФРС, чтобы не держать огромные суммы наличных денег в своих хранилищах. Центральный банк может выплачивать проценты на хранящиеся в нем резервы и даже на резервы сверх нормативов обязательных резервов (избыточные резервы). Манипулирование этой процентной ставкой — по сути, процентом, который банки получают за хранение своих средств на депозитах ФРС, вместо того чтобы выдать их в качестве кредитов, — еще один инструмент, используемый центральным банком для стимулирования либо сдерживания кредитования банками — членами ФРС.
Центральный банк может также кредитовать банковскую систему напрямую — через так называемое дисконтное окно. Мы уже говорили, что ФРС играет роль кредитора последней инстанции, то есть, как следует из названия, банки побуждают сначала отправиться за кредитом в другое место. Процентная ставка, по которой ФРС кредитует средства непосредственно банкам, то есть учетная ставка (или ставка рефинансирования), как правило, устанавливается на уровне несколько выше рыночной ставки, по которой банки заимствуют друг у друга5. Исторически так сложилось, что заимствование у центрального банка не только влечет за собой небольшой денежный штраф, но и ставит клеймо на репутации банка. Заимствовать у ФРС — это все равно что одалживать деньги у родителей после того, как вам перевалило за тридцать. Вы, конечно, можете так поступить, но абсолютно все участники данной транзакции предпочли бы осуществить ее где-нибудь в другом месте. Дисконтное кредитование ФРС базируется на наставлении Уолтера Бэджета, который советовал кредитору последней инстанции смело кредитовать под карательный процент. На пике финансового кризиса Morgan Stanley и Goldman Sachs, два ведущих инвестиционных банка Америки, официально, на законодательном уровне, перерегистрировались в традиционные банковские холдинги — отчасти для того, чтобы иметь доступ к экстренному кредитованию в ФРС.
Обычно центральный банк обладает законной монополией на создание новых денег, хотя и электронным способом, а не путем включения печатного станка. Эти полномочия наделяют ФРС уникальной способностью либо вливать деньги в экономику, либо извлекать их оттуда, тем самым манипулируя «ценой» денег (процентными ставками). Эти же полномочия обеспечивают финансовую систему неограниченной ликвидностью. У эффективного и благоразумного кредитора последней инстанции глубокие карманы, что позволяет ему убеждать финансовые рынки в отсутствии поводов для паники. (Сбережений, отложенных Джорджем Бейли на медовый месяц, оказалось достаточно, чтобы убедить вкладчиков, что они непременно получат свои деньги обратно, — и они перестали требовать немедленного их возврата.) А у центральных банков карманы поистине бездонные. Теоретически предела количеству денег, которые центральный банк может создать для борьбы с экономическими трудностями, не существует. Например, в ответ на финансовый кризис 2008 года ФРС влила в глобальную экономику четыре триллиона долларов. Ну кому, скажите на милость, нужен костюм из спандекса, если тебе под силу такое?
И наконец, центральный банк может повышать либо понижать краткосрочные процентные ставки в масштабах всей экономики. Очевидно, что Джанет Йеллен не вправе прямо указать вашему отделению Citibank, какую ставку вы должны платить по ценным бумагам, обеспеченным корабельными займами, но она может достичь этой цели окольными путями. Центральные банки по всему миру манипулируют процентными ставками в своих странах за счет увеличения или уменьшения предложения средств, доступных для кредитования. (Как именно им это удается, мы очень скоро обсудим.) А пока учтите, что процентная ставка — это всего лишь «цена» заемных средств. Увеличение их предложения в экономике по сравнению со спросом на них ведет к снижению рыночных процентных ставок. (Ссудного капитала становится больше, следовательно, цена на него падает.) Уменьшение предложения ссудного капитала, естественно, имеет обратный эффект.
В США ориентиром по краткосрочным процентным ставкам является ставка по федеральным фондам, то есть процент, под который один частный банк кредитует средства другому на срок до начала следующего рабочего дня (так называемый кредит овернайт). Как отмечалось чуть выше, ФРС не может напрямую влиять на эту процентную ставку, а потому решает сократить ставки на четверть процента, что, как правило, означает, что она сократила целевую ставку по федеральным фондам на 0,25 %. ФРС готова делать всё, что понадобится, чтобы побудить частные банки кредитовать друг друга дешевле — в среднем на четверть процента. И что для этого нужно? Увеличить количество денег в банковской системе, чтобы предложение заемных средств росло, а цена заимствования, соответственно, снижалась. Федеральная резервная система меняет предложение денег, повышая либо понижая цену кредитования, что более понятно описывает суть процентной ставки.
А как именно ФРС изменяет предложение денег? Этой цели можно достигнуть несколькими способами. Скажем, Джанет Йеллен могла бы натянуть на себя облегающий костюм и курсировать по стране в бронированном грузовике, раздавая банкам новые деньги. Или другой вариант: люди из ФРС, сидя перед навороченными компьютерами, могли бы рассылать новые деньги удачливым вкладчикам произвольно выбранных банков — этакая комбинация кредитно-денежной политики с лотереей. (Вот это было бы веселье!) А еще всегда остается вариант разбрасывания наличных с вертолетов (бо´льшая часть этих денег осядет на банковских депозитах). Каждый из перечисленных подходов к манипулированию денежной массой по-своему забавен и интересен, но все они имеют два важных недостатка. Во-первых, ФРС будет влиять на благосостояние американцев не системно, а случайным образом, что совершенно не согласуется с миссией этой структуры. Во-вторых, даже если бы американцы согласились терпеть такие беспорядочные депозиты в условиях увеличения денежной массы, они были бы гораздо менее сговорчивы, если бы ФРС начала сокращать предложение денег — иными словами, когда Джанет Йеллен принялась бы разъезжать в бронированном грузовике, не раздавая, а забирая у людей наличные. (Это уже не так весело.)
1. Издана на русском языке: Пол Р. Покончить с ФРС. СПб : Питер, 2014. — Прим. ред.
2. Джей Пи Морган, ярый сторонник Федеральной резервной системы, действительно помогал создавать и финансировать холдинг, принадлежавший White Star Line, судостроительной компании, которая построила «Титаник». И он правда забронировал место в первом рейсе гиганта, но в последнюю минуту отказался от путешествия. А вот Джон Джейкоб Астор IV, самый богатый на то время в мире человек и ярый противник идеи создания американского центрального банка, отправился на «Титанике» в плавание. Коварный план Моргана был якобы вдохновлен вышедшим в 1898 году романом «Гибель титана», в котором «непотопляемый» корабль тонет в Северной Атлантике, потому что идет слишком быстро и наталкивается на айсберг. В книге большинство пассажиров погибают из-за отсутствия спасательных шлюпок. См. http://www.reddit.com/r/conspiracy/comments/1xni4f/did_jp_morgan_build_the_titanic_to_kill_off_the.
3. Джим Маррс — американский журналист, писатель-конспиролог. Упомянутая книга — его самое известное произведение, положенное в основу фильма Оливера Стоуна «Джон Ф. Кеннеди. Выстрелы в Далласе» (1991). — Прим. ред.
4. Данное соотношение формально известно как денежный мультипликатор, который связывает количество депозитов с более широким предложением денег. Денежный мультипликатор = 1 ÷ норма резерва. Для крупных коммерческих банков США норма обязательных резервов составляет 10 %. Таким образом, каждый новый доллар на депозите в потенциале может увеличить денежную массу на 1 ÷ 0,1 доллара, или на 10 долларов, при условии, что банк кредитует все имеющиеся у него в наличии средства. Справедливо, конечно же, и обратное. Если депозиты массово уходят из системы, скажем когда паникующие вкладчики предпочитают держать наличные под матрацем, предложение денег может резко сократиться. Это, кстати, стало одним из главных факторов, повлиявших на продолжительность и глубину Великой депрессии.
5. Термин «учетная ставка», или «ставка рефинансирования», берет свое начало из тех времен, когда банки обычно осуществляли кредитование путем выкупа у торговцев счетов-фактур с дисконтом. Если кто-то мне должен с данного момента 100 долларов в месяц и банк сегодня выкупает это долговое обязательство за 98 долларов, он, по сути, берет с меня 2 % за месяц кредита.