Малый ледниковый период

Издательство «Бомбора» представляет книгу Брайана Фейгана «Малый ледниковый период. Как климат изменил историю. 1300–1850» (перевод А. В. Ефимовой и Т. А. Турсковой).

В 2020 году аномальный холод уничтожил 80 % урожая винограда во Франции. За двести с небольшим лет до этого небывалое похолодание оставило крестьян без хлеба, и последовавшие за этим волнения вылились в Великую французскую революцию. Однако холода терзали Европу не всегда. Наш континент помнит времена, когда в Англии рос виноград, а доплыть до Гренландии и даже Америки можно было на нехитром драккаре викингов. Но затем в Европе — и в нашей стране в том числе — стало намного холоднее. Людям пришлось учиться выживать в новую эпоху, вошедшую в историю как малый ледниковый период. И, надо сказать, люди весьма преуспели в этом, а тяжелые погодные условия оказались одновременно и злом, и благом: они вынуждали изобретать новые технологии, осваивать материки, совершенствовать науку. Эта книга рассказывает историю самого трудного, но, возможно, и самого прогрессивного периода в истории Европы.

Предлагаем прочитать начало одной из глав книги.

Климатические качели

Ледниковые осцилляции за последние несколько столетий были одними из самых значительных, которые произошли за последние 4000 лет, и, возможно... самыми значительными с конца плейстоценового ледникового периода.
Франсуа Маттес, «Доклад комиссии по ледникам», 1940 год

С момента окончания последнего ледникового эпизода эпохи великого оледенения прошло 15 тысяч лет. С тех пор, с начала эпохи голоцена (от греч. «новый»[1]), мир пережил климатические изменения глобального масштаба: сначала быстрое потепление, затем столь же значительное тысячелетнее похолодание около 12 тысяч лет назад[2]. Потом начался более теплый период, в разгар которого примерно 6000 лет назад температуры были несколько выше, чем сегодня. В последние шесть тысячелетий климатические условия на Земле были близки к современным.

Как и предшествовавший ему ледниковый период, голоцен представлял собой бесконечную череду кратковременных климатических колебаний, вызванных малоизученными взаимодействиями между атмосферой и океанами. Последние 6000 лет не были исключением. Во времена Древнего Рима в Европе было несколько прохладнее, чем сегодня, в то время как в разгар средневекового климатического оптимума наблюдалась долгая череда стабильно теплых летних сезонов. Затем, начиная примерно с 1310 года, климат стал менее предсказуемым: холода, штормы и погодные аномалии были обычным делом. Эта эпоха продолжалась пять с половиной столетий и получила название «малый ледниковый период».

«Малый ледниковый период» — один из тех научных терминов, что вошли в обиход за неимением лучших альтернатив. Знаменитый геолог и гляциолог Франсуа Маттес впервые употребил его в 1939 году. В исследовании, проведенном по заказу комиссии по ледникам Американского геофизического союза, он писал: «Мы живем в эпоху нового, на этот раз умеренного оледенения, и этот "малый ледниковый период" продолжается уже около 4000 лет». Маттес использовал этот термин неформально, с маленькой буквы[3], и не отделял холодные века недавнего времени от гораздо более долгого холодного и сырого субатлантического периода, начавшегося примерно в 2000 году до н. э.[4] И он был абсолютно прав. Малый ледниковый период, длившийся с 1300 по 1850 год, — это часть долгой череды кратковременных колебаний климата от похолоданий к потеплениям, которая началась несколькими тысячелетиями ранее.

Морозные зимы малого ледникового периода запечатлены на живописных полотнах. На картине Питера Брейгеля Старшего «Охотники на снегу», которая была написана в 1565 году (во время «первой великой зимы» малого ледникового периода), изображены три охотника с собаками, направляющиеся из заснеженной деревни[5]. На дальнем плане жители деревни катаются на коньках по льду застывших прудов. Очевидно, воспоминания об этой суровой зиме сохранились в памяти Брейгеля. На его картине 1567 года волхвы, пришедшие поклониться младенцу Иисусу, изображены со своими спутниками под снегом на фоне замерзшего пейзажа. В декабре 1676 года художник Абрахам Хондиус изобразил охотников, преследующих лису на замерзшей Темзе в Лондоне. Спустя восемь лет на том же месте, прямо на льду, несколько недель кряду шумела крупная ярмарка с купеческими лавками, санями и даже буерами. Подобные развлечения были обычным явлением в Лондоне вплоть до середины XIX века. Но малый ледниковый период — это отнюдь не только лютые морозы; его обрамляли две заметно более теплые фазы.

Если бы современный европеец вдруг оказался в прошлом в самом разгаре малого ледникового периода, он не заметил бы особой разницы в климате. Хотя зимы иногда были холоднее, чем сегодня, летние месяцы временами выдавались очень теплыми. Те времена не стоит считать периодом сплошных жестоких морозов — скорее, это была эпоха климатических качелей, которые постоянно раскачивались вперед и назад. Скорее, это времена нестабильности, иногда переходящей в катастрофические погодные аномалии. Люди переживали суровые зимы и палящий летний зной, серьезные засухи и проливные дожди. Нередко случались щедрые урожаи и выдавались долгие периоды мягких зим и теплых лет. Один цикл аномальных холодов или сильных осадков мог длиться десятилетие, несколько лет или же всего один сезон. Но маятник климатических изменений редко останавливался более чем на 30 лет.

Среди ученых есть разные мнения относительно того, когда начался малый ледниковый период, когда он закончился и какие именно климатические явления следует с ним связывать. Многие специалисты датируют его начало приблизительно 1300 годом, а конец — примерно 1850-м. Такая хронология обусловлена тем, что льды вокруг Гренландии, как мы теперь знаем, впервые продвинулись на юг в начале XIII века — в то время, когда южные регионы все еще наслаждались летним теплом и устойчивой погодой. Проливные дожди и Великий голод в 1315–1316 годах положили начало векам непредсказуемых погодных капризов во всей Европе. Британия и страны континентальной Европы страдали из-за усилившихся штормов и участившихся скачков от экстремальных холодов к гораздо более высоким температурам. Но мы до сих пор не знаем, были ли эти ранние погодные колебания сугубо локальными, связанными с постоянно меняющимся градиентом давления в Северной Атлантике, или же представляли собой часть глобального климатического сдвига.

В других авторитетных источниках малый ледниковый период датируется промежутком с конца XVII до середины XIX века, когда на большей части земного шара установилась особенно холодная погода. За двести с лишним лет горные ледники в Альпах, Исландии, Скандинавии, на Аляске, в Китае, Южных Андах и Новой Зеландии продвинулись далеко за пределы своих нынешних границ. Нижние границы горных снегов опускались по меньшей мере на 100 м ниже современных (18 тысяч лет назад, на позднем этапе ледникового периода, они были ниже примерно на 350 м). Во второй половине XIX века, когда в мире значительно потеплело, ледники начали отступать.

Потепление ускорилось отчасти из-за повышения концентрации диоксида углерода в атмосфере в результате широкомасштабных расчисток лесов и торжества промышленной революции. Это было первое антропогенное глобальное потепление.

График температур в Северном полушарии построен на основе данных, полученных при изучении ледяных кернов и годичных колец деревьев, а начиная примерно с 1750 года — и по показаниям приборов. Это обобщенная компиляция нескольких статистически обоснованных кривых

Погодные колебания варьировались не только от года к году, но и от места к месту. Самые холодные десятилетия в Северной Европе не всегда совпадали с таковыми, скажем, в России или на американском Западе. Например, самое сильное за весь малый ледниковый период похолодание в восточной части Северной Америки пришлось на XIX век, однако на западе США в то время было теплее, чем в XX веке. В Азии в XVII веке происходили куда более серьезные экономические потрясения, чем те, с которыми сталкивались тогда европейские страны. С 1630-х китайская империя Мин боролась с повсеместной засухой. Драконовские меры властей привели к массовым восстаниям, а с севера начали активно наступать маньчжуры. К 1640-м даже плодороднейшая долина Янцзы на юге страны пострадала сперва от жестокой засухи, а затем от разрушительных наводнений, эпидемий и последовавшего голода. Последний вкупе с междоусобными войнами поспособствовал тому, что в 1644 году династия Мин оказалась свергнута маньчжурами. В начале 1640-х в Японии из-за голода и плохого питания разразились страшные эпидемии, унесшие тысячи жизней. От тяжелых погодных условий пострадали и плодородные рисовые поля на юге Кореи. Там от болезней погибли сотни тысяч людей.

Только несколько коротких циклов похолодания, таких как два необычайно холодных десятилетия с 1590 по 1610 год, по-видимому, совпадали в масштабах полушария и всей планеты.

К сожалению, история научных наблюдений за температурой воздуха и осадками началась не так давно — их стали проводить не более 200 лет назад в Европе и некоторых районах на востоке Северной Америки. Хотя эти фрагментарные данные позволяют нам заглянуть через недавнее потепление в самые холодные времена малого ледникового периода, они ничего не сообщают нам о внезапных климатических изменениях, которые происходили в Северной Европе после 1300 года.

Восстановление более ранних сведений о климате требует кропотливой, подчас детективной работы, изобретательности и использования статистических методов. Исторические документы в лучшем случае позволяют получить лишь общее представление, поскольку в отсутствие записей показаний приборов слова вроде «самая ужасная зима из когда-либо описанных» мало что значат вне временного контекста жизни автора и его личных воспоминаний. Метеорологи и специалисты по истории климата много лет пытались рассчитать годовые показатели температуры и осадков, основываясь на наблюдениях сельских священников и охочих до науки землевладельцев из разных уголков Европы. Жестокие штормы прошлого открывают необычные возможности для реконструкции климата. Так, 27 февраля 1791 года пастор Вудфорд из Уэстон-Лонгвиля, расположенного близ Нориджа в Восточной Англии, записал: «Очень холодный, сырой, ветреный день, почти такой же плохой, как и любой другой день этой зимы». Синоптические карты, которые были составлены на основе наблюдений, подобных записям Вудфорда, позволили выявить область пониженного атмосферного давления. Эта область и стала причиной сильнейших северо-восточных ветров, дувших со скоростью 70–75 узлов вдоль восточного побережья Англии в течение трех дней. Ураган вызвал на Темзе приливную волну «такой удивительной высоты, что в районе Уайтхолла бóльшая часть погребов оказалась под водой. Променад в Сент-Джеймсском парке был затоплен». Ущерб, нанесенный зерновым полям на берегах Темзы, составил по меньшей мере 20 тысяч фунтов стерлингов.

Колебания цен на зерно — это еще один косвенный показатель температурных изменений: по ним можно выявить циклы слишком дождливой или сухой погоды, последовательность которых приводила к плохим урожаям. Историки экономики, такие как Уильям Хоскинс, изучили цены на зерно на протяжении нескольких столетий и зафиксировали рост цен на 55–88% выше нормы в периоды дефицита, когда скупщики и торговцы запасали зерно в расчете на сверхприбыль или когда запасы зерна попросту заканчивались. В странах вроде Великобритании и Франции, где хлеб был основным продуктом питания, такие подорожания имели катастрофические последствия, особенно для бедных. За ростом цен следовали общественные беспорядки, и фермеры жили в страхе, что их урожай разграбят еще до созревания. Толпы людей приходили на рынки и принуждали пекарей продавать хлеб по тем ценам, которые казались людям справедливыми. Монастырские книги и архивы крупных поместий содержат массу сведений об урожаях и неурожаях, ценах и доходах, но в них, как и в большинстве ранних исторических источников, недостает таких точных данных, какие дают годичные кольца деревьев или ледяные керны. Летописцы сообщали о сильнейших ливнях — таких, что «во многих местах были подмыты здания, стены и башни, как это бывает во время наводнения», но подобные красочные описания не заменяют надежных ежедневных измерений температуры.

Даты сбора урожаев винограда, полученные из документов городских властей и записей об уплате десятины, а также из архивов винодельческих хозяйств, дают общее представление о годах с прохладными или теплыми летними месяцами, причем наилучшие результаты дает сопоставление такой информации с анализом годичных колец деревьев и сведениями из других научных источников. Историк климата Кристиан Пфистер сосредоточил внимание на двух ключевых месяцах, которые выделяются в более холодные периоды: это холодный март и прохладный и сырой июль. Такие условия отмечались в 1570–1600-х, в 1690-х и в 1810-х. Судя по всему, это были самые холодные десятилетия малого ледникового периода.

Историки климата — находчивые исследователи. Например, им известно, что Компания Гудзонова залива требовала от своих капитанов и управляющих в Канадской Арктике ежедневно вести учет погоды даже в самых отдаленных местах. Поскольку люди обычно работали на компанию в течение долгого времени, записи о ледовых условиях, первых оттепелях и снегопадах, сделанные одними и теми же сотрудниками, удивительно точны для конца XVIII — начала XIX века: по ним можно с точностью до недели или нескольких дней проследить, как год от года, на протяжении многих лет, менялись даты первых снегопадов и весенних оттепелей. Испанские ученые используют исторические записи о проведении молебнов о дожде или прекращении ливней. Богослужебные ритуалы строго контролировались церковью и проводились в разных формах и масштабах. В кризисные годы учащались крестные ходы и паломничества. Таким образом, записи об этих событиях тоже помогают ученым составить картину климатических колебаний.

Подобные исторические документы позволяют выявить небольшие погодные колебания от десятилетия к десятилетию, но как эти колебания связаны с общим изменением климата — вопрос для будущих исследований. В последние годы для сопоставления показателей, рассчитанных на основе исторических источников, с результатами анализа годичных колец деревьев и другими научными данными используются статистические методы. Благодаря этому мы знаем, например, что в XVI веке в Центральной Европе все времена года были холоднее, чем в период с 1901 по 1960 год, при этом зимы и весны были холоднее примерно на 0,5 °C, а в осенние месяцы выпадало примерно на 5 % больше осадков. С 1586 по 1595 год в этом регионе установилась почти непрерывная череда холодных зим, когда температура воздуха была примерно на 2 °C ниже средних значений начала XX века. Те же данные свидетельствуют о том, что в Швейцарии десятилетия с 1691 по 1700 год и с 1886 по 1895 год были самыми холодными за последние пять веков.