Издательства «КоЛибри» и «Азбука-Аттикус» представляет книгу Хью Джонсона «Деревья. Жизнеутверждающее путешествие по лесам, садам и паркам» (перевод Владислава Федюшина и Оксаны Чураковой).
Впервые на русском уникальный путеводитель по миру деревьев умеренных широт, ставший бестселлером среди садоводов и любителей растений во многих странах. Хью Джонсон, известный не только как винный эксперт, но и как садовод и лесничий — его заслуги отметила сама королева Елизавета II, — с присущим ему талантом рассказывает о всевозможных видах хвойных и лиственных деревьев, об истории их открытия и о собственном опыте, приобретенном за годы работы в лесах и дендрариях Франции и Великобритании. Величественные метасеквойи и древнейшие гинкго, эффектные магнолии и бесконечно разнообразные цветущие деревья из семейства розовых… Более 600 видов деревьев проиллюстрировано сотнями фотографий, картин и гравюр. Этот воображаемый дендрарий дополняют многочисленные карты и схемы, руководство по выбору деревьев, миниатюрный словарь латинских ботанических названий, таблица годовых циклов, советы по посадке, уходу и обрезке…
Предлагаем прочитать отрывок из главы про вишни, посвященный японским сакурам.
Цветущие вишни Японии
Цветущая вишня — не столько дерево, сколько событие: веха в году, которую признает даже самый далекий от садоводства человек. Это, как давно известно японцам, подходящий объект для поклонения. Поедут ли тысячные толпы из города, чтобы посмотреть на яблони, лабурнум или даже на магнолии, когда те зацветут? Но они делают это, чтобы увидеть цветущую вишню.
Одна только вишня умудряется выглядеть одновременно девственно и сладострастно. Легко (и модно) воротить от нее нос, считая ее слишком запятнанной пригородами, которые стали ее вторым домом. Однако природа не дает другого такого впечатления изобилия и удовольствия. Стоять под низкими ее ветвями, посреди миллионов хрупких бледных лепестков — ощущение из разряда неповторимых и полных, почти как стоять под водопадом или лететь сквозь бегущие хлопья облаков.
Для западного человека это также и впечатление, подаренное современностью. Японский культ вишни насчитывает тысячи лет, но садовые вишни, доведенные в Японии до совершенства, не видели на Западе (или не выращивали их до взрослых размеров) вплоть до XX в. В семитомнике Элвеса и Генри, выпущенном в 1907 г., они вовсе не упоминаются. Работа по их популяризации была выполнена, в основном, одним человеком: капитаном Коллингвудом (известным как «Вишня») Ингрэмом.
Любимая цветущая вишня в Киото — это йошино (Prunus × yedoensis). Ее слегка розовые цветки рано раскрываются и наполняют весенний воздух ароматом миндаля. Хотя она поначалу растет охотно, никогда из нее не получается крупное дерево
У японцев есть четкие представления о том, какие вишни и где следует сажать. Изысканную двухцветную форму они приберегают для важных мест, где высаживают ее в одиночестве. Для достижения массового эффекта сотен деревьев они используют одноцветные сорта, стараясь их не смешивать. Самый известный усаженный вишнями район близ Киото населен только холмистой вишней (Prunus serrulata var. spontanea). Она цветет довольно поздно (во второй половине апреля), чтобы погода была идеальной, когда ее широкие кроны побелеют на фоне черных сосен и черно-белый рисунок отразится в водах реки Камо. Созданная с помощью селекции форма холмистой вишни, P. s. ‘Autumn Glory’, добавляет в репертуар насыщенно-красный осенний оттенок.
Осенний цвет, как правило, не является достоинством японских вишен. У ряда их, в том числе у вишни Фудзи, осенние листья желтого цвета. Наилучшие красные листья бывают у крупнолистовой Prunus sargentii и ее редкого розовоцветного сорта P. verecunda ‘Autumn Glory’
Весенняя вишня
Самая крупная (до 90 футов в Японии и намного ниже в Британии) и долговечная (говорят, до 1000 лет) из этих полудиких одноцветных вишен — вишня короткощетинистая (Prunus × subhirtella). Но ее маленькие бледнорозовые цветки не соответствуют садовым стандартам. Культивируемые вариации — другое дело. Неоценимой особенностью P. × s. ‘Autumnalis’ является привычка цвести на протяжении всей зимы, начиная с поздней осени, покуда позволяет погода. Большинство ее цветков плотно располагаются вокруг маленьких, тонких побегов, растущих от ствола: они идеально подходят для того, чтобы обрезать их и принести домой.
Некоторые отвергают короткощетинистую вишню как хрупкое, слабое дерево. В лондонских садах, однако, она невероятно вынослива. Можно простить цветкам их слабый окрас и незначительный размер, когда это единственные цветки в саду, особенно если летние листья дерева достаточно редки, а потому не бросают на них слишком много тени, и окрашиваются в разные цвета, как только дерево вновь начинает цвести. На мой вкус, форма с белыми цветками предпочтительнее розовоцветной, хотя есть хорошая форма с двойными розовыми цветками, которая называется P. × s. ‘Fukubana’ и цветет в середине весны. Плакучая P. × s. ‘Pendula’ — первая японская вишня, которая попала в западный мир в середине XIX в.
Один или два гибрида, выведенные Коллингвудом Ингрэмом в Кенте, цветут так рано, что попадают в ту же полезную категорию: розовый P. ‘Okamé’ и немного более поздний P. ‘Kursar’ — первоклассные небольшие садовые деревья с красивым осенним окрасом.
Сегодня самая популярная в Токио и Киото вишня — это относительно недавний гибрид, йошино (P. × yedoensis), который рано расцветает, наполняя пригороды ароматом миндаля. Его преимущество для подвижного населения состоит в том, что он растет и начинает цвести раньше остальных. Десятки тысяч белых с розовыми пятнами цветков распускаются на ветках, концы которых порой свисают, будто под тяжестью их веса. Питомники часто предлагают специально выведенные повислые формы.
Самый благородный из распространенных видов — высокая, огромная горная вишня. Представьте ее на склоне горы Фукуяма. Она была названа в честь профессора Сарджента из дендрария Арнольда. Вишня Сарджента (P. sargentii) загорается, подобно свече, ярко-розовым цветом до появления листьев, но листья быстро наверстывают упущенное и перемешивают свой красно-коричневый цвет с розовым. На дереве высотой 40 или 50 футов выглядит это весьма эффектно. Вишни в целом не особенно хороши осенью. Вишня Сарджента — исключение: она особенно бросается в глаза в начале осени, когда становится оранжевой и красной, тогда как большинство деревьев все еще зелены. В конце лета кончики ее длинных овальных листьев повисают с довольно грустным видом, но, когда они загораются огнем, картина куда лучше, ибо они становятся видны во всю свою длину.
Деревенские вишни
Японцы называют свои культивируемые сорта термином «сато-сакура», что означает «деревенская вишня». В Европе и Америке выращивают 40 или 50 из них. Когда их привезли впервые, они получили латинские названия, которые привязали их к виду P. serrulata, но сегодня наблюдается тенденция к использованию японских имен вместо того, чтобы пытаться выяснить их запутанное родство.
Самая крупная и старая «водопадная» вишня (Prunus pendula ‘Pendula Rosea’ или ‘Takizakura’) произрастает в Мизуре (Япония) и раскидывает свои ветви на 80 футов. Эта группа, склонившаяся над водоемом, находится в Ла-Торрекья близ Рима
Вишня Фудзи (Prunus ‘Shirotae’) имеет одиночные цветки в молодости, а затем — двойные. Далеко распространяется ее миндальный аромат. Ее окаймленные и заостренные светлые бледно-зеленые листья появляются сразу после цветков в разгар сезона
Пронзительно-розовые, вычурные цветки Prunus ‘Kanzan’ сделали ее самой популярной японской вишней в западном мире. Это выносливое, широко раскидывающееся дерево, которое быстро вырастает более чем на 20 футов
В Британии, несомненно, самой популярной из них является вариация под названием P. ‘Kanzan’ (зачастую ее ошибочно называют ‘Kwanzan’). Выносливость, обилие цветков с множеством лепестков и прежде всего их пронзительный розовый цвет наделяют ее роковой привлекательностью. Розовый коварен. У него столько привлекательных оттенков: светло-розовый, лососевый, рыжевато-розовый, пыльная роза… Но если розовый оказывается запятнан синим, он становится раздражающим. ‘Kanzan’ несколько успокаивается на белом фоне, но его навязчивости и интенсивности, напоминающей о грозовом облаке, в сочетании с красно-кирпичной стеной достаточно, чтобы опозорить эту вишню. Будучи небольшим деревцем в питомнике, ‘Kanzan’ кажется хорошо подходящим для узкого пространства. Его ветви круто поднимаются, образуя узкую V-образную фигуру. Однако через 10 или 15 лет стройность остается в прошлом: 25 футов или более — его нормальная ширина.
Такая же форма характерна и для некоторых других вишен, по крайней мере в молодости. Prunus ‘Ukon’ — очень красивое дерево с белыми цветками, которые, будучи едва тронуты лаймово-зеленым, выглядят будто сделаны из серы. Другая вишня — Prunus ‘Hokusai’. В конце концов она широко разрастается, и мириады бледно-розовых цветков медленно уступают место молодой розово-коричневой листве. Единственная цветущая вишня, которая действительно постоянно будет умещаться в узком месте, — это P. ‘Amanogawa’, обладающая статью юного ломбардского тополя: эта форма (напоминающая солдата) смешно сочетается с дамски-розовыми цветками. Посадить ‘Amanogawa’ на открытом месте было бы ошибкой. Позади клумбы или среди кустарников, где ее форма не будет перегружена, она могла бы быть полезна, но я от них устал и выбросил их.
Чего цветущие вишни действительно хотят, или хотя бы делают вид, что хотят, так это дотянуться своими длинными висячими ветками до земли. Такие деревья предлагают вам погрузиться во вселенную разноцветных лепестков на высоте головы — и даже на уровне талии.
Именно так поступает Prunus ‘Shirofugen’ — вишня, которая долго цветет в конце весны, имеет розовый бутон и белый цветок. Prunus ‘Shirotae’ — более ранняя, ароматная, белоснежно-белая вишня, которая прекрасно пользуется яркой зеленью своих молодых листьев, чтобы продемонстрировать висячие гроздья цветков. Листья — характерная черта ‘Shirotae’: их края окаймлены глубокими зазубринами и имеют длинные кончики. Prunus ‘Shimidsu’ — третья, ее розовые бутоны раскрываются поздно в широкие белые цветки на цветоножках длиной до 15 сантиметров. Также есть вишни, которые выращивают ради далеко разлетающегося медового благоухания их цветков: P. ‘Jo-nioi’ и (затем) P. ‘Taki-nioi’ — еще два раскидистых дерева с белыми цветками, которые я люблю.
Великолепная белая вишня
Однако лучшая из раскидистых вишен и белых вишен — P. ‘Taihaku’, дерево с захватывающей историей. В 1923 г. владелец одного сада в Сассексе показал капитану Коллингвуду Ингрэму безымянное дерево. Прежде он не видел на вишне таких крупных цветков: простые цветки с пятью лепестками, блестевшие золотыми тычинками, виднелись среди огромных медно-красных молодых листьев. Он быстро взял отростки и посадил их, не зная ни названия, ни места происхождения дерева. Во время своей следующей поездки в Японию он увидел книгу XVIII в., в которой были изображены растения. В одном из них он узнал свою новую белую вишню. Однако, сказали ему, это дерево было утрачено после того, как был сделан рисунок. В Японии ‘Taihaku’ не было; японцы, естественно, не верили, что вишня могла найтись в Англии.
Как она появилась в сассекском саду, остается загадкой. Однако все «великолепные белые вишни», которые выращивают сегодня, — ее потомки. Сам Ингрэм советовал сажать ее у спокойного водоема, где ее корни могут пить из глубин, а ее красота — отражаться на поверхности воды.
Японцы, конечно, ни в коем случае не отказались от выведения новых сато-сакур. С 1960-х гг. несколько сортов было создано в питомниках, причем некоторые получили имена, более подходящие бегониям. Могут ли названия P. ‘Chocolate Ice’ («Шоколадный лед») или P. ‘Pink Parasol’ («Розовый зонтик») хоть немного передать красоту цветущей вишни?