Издательство «Альпина-нонфикшн» представляет книгу «Быть Ивановым. Пятнадцать лет диалога с читателями».
В 2005 году известный писатель Алексей Иванов, автор романов «Сердце пармы», «Золото бунта», «Псоглавцы», «Тобол» и других, открыл свой сайт и начал отвечать на вопросы, присланные читателями. Самые интересные из этих вопросов собраны в выходящей сейчас книге. Мир российской провинции, противостояние столицы и страны, сложные вопросы отечественной истории, государство и общество, писатель в современном мире, какими должны быть экранизации, как работает писатель – вот лишь некоторые из тем, которые обсуждает со своими читателями Алексей Иванов.
Предлагаем прочитать ответы писателя на несколько вопросов.
23.06.2009. Анна
Образ князя Михаила из «Сердца пармы» мне очень дорог своей настоящестью, умением жить по правде и взаправду, не размениваясь по мелочам, своим стремлением к истине и ещё какой-то неистребимой интеллигентностью и достоинством: никому ничего не навязывает, не учит жизни, не давит, а в то же время живёт, если можно так выразиться, высоко и достойно — вот пример настоящей русской души и русского человека-христианина. Как научиться этому? Вопрос, наверное, даже не к вам. Я не знаю, у меня пока так не получается, хотя очень бы хотелось. Ведь такого человека не сломить, хотя он вроде и не борец. Хотя всё-таки не совсем понятно, что значит «деяния, расчищающие вещам их естественный путь»? А чем они отличаются от просто деяний?
Ваш вопрос о том, как научиться жить подобно князю Михаилу, и вправду не ко мне. Я и сам не знаю. Вообразить — могу, а сформулировать технологию — уже нет. А «деяния, расчищающие вещам их естественный путь» можно пояснить на примере. Скажем, СССР должен был исчезнуть — разом рухнуть или плавно трансформироваться, не важно. Последователь дао просто сидел бы и ждал, когда это случится. Европейский человек подтолкнул бы колосса на глиняных ногах. На площади Тяньаньмэнь студенты расчищали путь естественному ходу вещей — но ничего не добились, а вскоре Китай всё равно трансформировался без всяких бунтов. Или по-русски: то, ради чего поднимали восстание декабристы, исполнилось без них и само собой, хотя гораздо позже. То есть китайские студенты и русские дворяне расчищали путь естественному ходу вещей. С точки зрения дао это был напрасный труд и лишние жертвы. С точки зрения европейского прогрессиста, это были жертвы, предопределившие путь развития. Всё зависит от того, как понимать ход вещей.
Поскольку я знаю, каков был ход вещей от времён князя Михаила в будущее, поскольку я «запрограммировал» это знание в своём герое в форме его убеждений, я могу говорить о стихийном даосизме князя — в определённой степени это всё-таки свойственно русской ментальности. Кто не знает или не чувствует естественного хода вещей, кто не «прочитывает» исторической «программы» в сюжете романа, тот обвиняет Михаила в слабости, безволии и всём таком прочем. Путает мудрость со школьными уроками.
28.11.2010. Александр
Как «выправлять общество»? Возможно ли это без дубины, ведь у русского человека в архетипе заложена соответствующая мотивация?
Какая мотивация заложена у русского человека? Всё делать только из-под дубины? Сомневаюсь. «Выправлять общество» — размытая формулировка. Как конкретно выправлять? Отучать воровать? Можно и угрозой дубины. Хотя, конечно, лучше каким-то более человеческим способом. Но вот вести себя как гражданин угрозой дубины не заставить. Дубина вообще мотивирует на достаточно ограниченное количество действий. И далеко не всех. А про архетип дубины в сознании русского человека хочется процитировать диалог из собственной «Блуды и МУДО»: «Надо, чтобы воровать было сложнее, чем зарабатывать. Тогда проще будет жить по-человечески. — Какие-то утопические вещи вы говорите. — Если никто не пробовал, то не значит, что это невозможно. — Почему не пробовали? Пробовали. Не получилось. — Не пробовали. Охрана или наказание, вот чего пробовали, а других способов не пробовали. Потому что не пробовать тоже проще».
29.05.2011. Никита
Вот вы пишете: вернулся совок. Что это значит? Я знаю очень много молодых людей, которые в силу своей неопытности только недавно начали осознавать всю опасность нынешней ситуации. А молодость не может ждать, пока «старцы» слушают ветер. Что делать тем, кто уже не может спокойно взирать на форматирование сознания?
«Совок» — это когда лидера назначают сверху, когда есть идеология вместо идеи, когда партия — единственная, а самореализация возможна не через профессионализм, а через лояльность, когда нет механизмов смены формата и ответственности за содеянное, нет честной конкуренции и нет гражданского общества. К социализму или капитализму «совок» имеет весьма опосредованное отношение: в Швеции во многом социализм, но не «совок», а в России во многом капитализм, но всё равно «совок». Как выяснилось, частная собственность, открытые границы и доступ к информации «совку» не помеха. Что могу посоветовать? Берегите свою свободу. И личную свободу, и свободу мысли. Как говорил Саша Белый в «Бригаде», «живи своим умом, Пчёла». Искусство жить, как известно, это не наука потреблять, а твёрдость самостояния.
29.05.2011. Максим
Каково, по-вашему, реальное место писателя в сегодняшнем обществе? Выражаясь утрированно: зачем он? Вот как-то верится мне, что если и бывает в мире что-то случайное, то напрасного-то не бывает. Стало быть, дар складывать слова в убедительные/красивые/интересные тексты существует не просто так. Понятно, что речь не идёт о «вести за собой» и «милость к падшим призывать», но о чём же тогда? Ведь не один же материальный успех позволяет судить о том, что ваше занятие — не фигня?
И второй вопрос. Что, по-вашему, ждёт книгу? Неважно, сшитые ли то листы или закачанные в ридер файлы. Нужна ли сегодня книга? Услышим ли мы ещё когда-нибудь пусть не всенародное, но хоть сколь-нибудь заметное обсуждение книжной новинки и заключённых в ней идей? Да и будут ли идеи?
Мне кажется, что писатель нужен, чтобы интересно рассказывать разные истории. Придуманные или непридуманные. Всё остальное в миссии писателя (например, общественная позиция) — по личному желанию. Истории, которые рассказывает писатель, не заменит ничего — ни история как наука, ни журналистика, ни блоги в Интернете, ни рассказы знакомых. Это, знаете, как песня: есть музыка, есть стихи, но петь должен человек с талантом, навыками и голосом, иначе песня «не оживёт». Общезначимы ли истории, которые рассказывает писатель, или это просто развлечение — с профессиональной точки зрения неважно. К тому же без «умения рассказывать истории», которое культивируется в профессиональном цеху, невозможны и другие виды искусства — начиная от кино, заканчивая, скажем, компьютерными играми.
Я не знаю, будут ли романы общественными событиями. Это зависит от многих факторов, в том числе и от наличия общества как такового. Но я уверен, что книга никуда не денется. Конечно, ридеры значительно сократят хождение бумажных книг — ну и что? Чтение — не получение информации, а получение впечатления. Когда книга перестанет восприниматься как способ получения информации, то есть лишится утилитарной функции, сформируется культура чтения — как культура хождения в театр, куда не принято являться в шортах и смотреть спектакль с плеером в ушах. На подобную культуру и будет рассчитана бумажная книга: занятие для людей, имеющих к нему вкус и возможности. Уверен, что таких людей будет достаточно, чтобы хорошие писатели жили только доходами от литературы.
А возрождение прежней роли писателя и книги уже невозможно, да и не нужно. Столь важные общественные функции принадлежали писателю и книге лишь постольку, поскольку не было адекватных институций и площадок.
11.08.2011. Марина
Как и чем отличается целостное художественное произведение от попытки самовыражения самого автора? Почему попытка самовыражения через творчество не плодотворна?
Вы задаёте очень интересные и сложные вопросы. Самовыражение неплодотворно по определению: оно не даёт общезначимых «плодов». Но на самом деле тема куда обширнее.
Пожалуй, не найти формальных признаков, по которым целостное художественное произведение отличается от попытки самовыражения автора. Но всё равно чувствуется, когда автор хочет говорить о мире (пусть даже субъективно), а когда — о себе (пусть даже объективно). О себе — и есть самовыражение. Однако надо быть очень изощрённым полемистом, чтобы доказать, что вот здесь — «о мире», а здесь — «о себе». Скажем, абсолютно субъективная вещь «Это я, Эдичка» — она «о мире», а, например, вроде бы объективные исторические изыскания Виктора Суворова-Резуна есть самооправдание, то есть они «о себе».
Проблема самовыражения сейчас необычайно актуальна. И не только из-за социальных сетей. Эта проблема лежит в основе современной культурной ситуации. Согласно пирамиде Маслоу, главная потребность современного человека — самоактуализация. Она бывает двух типов: самовыражение и самореализация. Самовыражение — продвижение своей персоны, а самореализация — продвижение своих компетенций. И с компетенциями всегда проблемка.
В основе развивающейся общественной системы всегда лежит возможность самореализации, а не самовыражения. То есть возможность изменять мир благодаря своим компетенциям. Для этого необходимы социальные лифты, конкуренция, общественный запрос на прогресс и так далее. Однако наше общество поражено расползающимся параличом. И дело не только в политической системе. Общество и само по себе признаёт легитимным не компетенцию, а персону. На фиг нам академики, если депутаты по любой теме скажут, как надо делать? На фиг нам знание, если всё объяснят конспирологи, эзотерики и проповедники? На фиг нам учёные, инженеры, экономисты, педагоги и врачи, если все оценки дадут блогеры? Когда понятие «эксперт» становится тождественным понятию «известная персона», торжествует самовыражение. И оно всегда ведёт к застою.
В общем, жизнеспособный и необходимый культурный продукт выдаёт только компетенция. Необязательно компетенция в прикладном смысле. А самовыражение — десерт, который сейчас стал основным блюдом, и не дай бог станет единственным. Тем и плохо самовыражение, что его слишком много.
12.06.2012. Бобс
Внимательно несколько раз перечитал ваш ответ об угрозе Интернета. Абсолютно не согласен. Неубедительно и нелогично. Почему же вы в роман «Комьюнити» не ввели диалоги, где кто-нибудь из персонажей вот так же отвечал? Мне этого не хватило в романе.
От Интернета угрозы нет. Есть угроза от его неправильного использования. Такая же угроза исходит от атомной энергии, бездумного голосования на выборах, самолечения и кухонных ножей.
Подобные рассуждения о сети я не поставил в роман по двум причинам. Во-первых, для сюжета о демоне Абракадабре они излишни: хватает того, что говорит Дорн и думает Глеб. А во-вторых, чтобы не читать отзывов, подобных вашему: «неубедительно» — без доказательств неубедительности и «нелогично» — без примеров сбоя логики.