Поздеантичный папирус VI века н.э., опубликованный в 2014 году, содержит сценарий театрального представления, в котором персонажи бьют друг друга. Британский филолог и папиролог Питер Парсонс представил исследование этого текста для семинара Архива постановок греческой и римской драмы. В одном томе с этим папирусом были также опубликованы другие отрывки, связанные с театральными и спортивными зрелищами, например, папирус с правилами соревнований по борьбе (II в. н.э.) и список песен исполнителя Эпагата, возможно, программа его концерта (II в. н.э.).
Папирус представляет собой страницу книги-кодекса, на которой с двух сторон написан сценарий театральной пьесы. Из текста можно восстановить действие сценки. Женщина приготовила еду, а другой персонаж ругается, что еда невкусная, и бьет ее за это: «Ты идешь на рынок, возвращаешься, говоришь мне: "У нас есть что-нибудь поесть?", я подаю тебе еду, ты пробуешь ее, ты говоришь мне: "... шлюха, почему ты так плохо сварила еду?" Ты бьешь меня два раза». Эта сцена повторяется в тексте несколько раз с различными вариациями.
Скорее всего, представление, записанное на папирусе, это комическая сценка в жанре мима, который был распространен в Римской империи. Мимы могли иметь мифологические или бытовые сюжеты, сопровождались музыкой, танцами, акробатическими трюками, фарсом, непристойностями и ругательствами. В 2009 году вышла книга Р. Уэбб «Демоны и танцоры: представления в поздней античности» о пантомимах, мимах и других театральных жанрах, популярных в Восточной Римской империи в период II-VI вв. Мим считался низким жанром массовой культуры, поэтому его не ценили и, как следствие, не переписывали и не издавали в книгах, как другие произведения античной литературы. Плутарх (I-II в. н.э.) писал в «Застольных беседах» о мимах как о непристойных и вредных представлениях:
«Есть разновидности мимов, называемые одни "сюжетами", другие "шутками"; ни те ни другие, по-моему, для симпосия не подходят, "сюжеты" вследствие их длины и сложности, затрудняющей их постановку, а "шутки" так полны пустословия и скоморошества, что слушать их не позволят даже молодым рабам, подающим обувь, их господа, сколько-нибудь разборчивые. А ведь многие даже в присутствии своих жен и молодых сыновей любуются такими речами и действиями, которые приводят в смятение восприимчивые души хуже всякого пьянства».
В сценарии на папирусе расписаны роли и слова актеров, а также даются сценические указания, кто в какой момент должен появиться на сцене и что делать. Роли обозначены греческими буквами альфа, бета, гамма, дельта и эпсилон. В сценарии также встречаются собственные имена, возможно, персонажей пьесы: Невсрок (Ἄκαιρος), Размазня (Μαλακος), Неабба. Интересно, что текст сценария записан от первого лица: автор одновременно является режиссером представления, который дает указания другим актерам, и сам играет в пьесе одну из ролей.
Папирус дает новый материал для изучения театральной и зрелищной культуры поздней античности. Поскольку папирус был найден в Оксиринхе, крупном египетском городе, текст дает представление о том, какие развлечения существовали в провинциальных городских центрах Византийской империи в VI в. Сценарий мима подтверждает сведения о театральной культуре Византии, известные из других источников, например, из сочинений святых отцов церкви. Парсонс приводит в докладе параллельные места, которые иллюстрируют сходство с их описаниями аналогичных представлений.
Иоанн Златоуст (IV в.) много раз в своих проповедях призывает верующих отказаться от посещения театров и зрелищ, так как они вредны для христианской жизни. Одна из причин – драки и побои, которые можно увидеть в театре:
«И в самом деле, люди не могут дождаться дня, сгорая от нетерпения, и еще ночью захватывают места тьмы, чтобы непристойными зрелищами усладить взоры, или посмотреть на схватки борцов с дикими зверями. И сидя там, нередко зрители – люди выражают больше расположения к зверям, чем к подобным себе людям. Неужели тебе не жалко того несчастного, который из-за куска хлеба добровольно отдает себя на съедение зверям и в угоду ненасытимой страсти насыщает собой утробы зверей. Но у него желудок ненасытен, у тебя же ненасытны глаза. Иной выходит шутом, на позор себе самому производит ужимки, за деньги отдает свою голову на посмешище, стыдится, если его не бьют публично, и готовит щеки для ударов, для чего волосы сбривает бритвой, чтобы ни один волос не мешал получать побои».
Также в начале Толкования на Евангелие от Иоанна Иоанн Златоуст сопоставляет слушание Евангелия с посещением кулачных боев, театральных представлений, музыкальных концертов и публичных выступлений ораторов и предостерегает христиан от наслаждения этими зрелищами:
«Ты стоял здесь, слушая Иоанна и чрез него внимая учению Духа, и после этого идешь слушать блудных женщин, произносящих речи постыдные, а еще постыднейшие дела представляющих на зрелище, также изнеженных юношей, которые взаимно друг друга бьют и бьются. … Всё там – смех, всё – стыд; там – ругательство, насмешки, выходки; всё – разврат, всё – пагуба».
Питер Парсонс обнаружил в тексте сценария слово из греческого языка византийской эпохи, так называемого среднегреческого, которое не употреблялось в классической древнегреческой литературе. Это слово κόσσος ‘удар’, ‘пощечина’, которое встречается в христианской святоотеческой литературе. Например, в «Житии преподобного Досифея» (VI в.) рассказывается, как авва Дорофей для смирения своего ученика Досифея попросил игумена монастыря бить Досифея каждый раз, когда тот задавал какой-нибудь вопрос о Священном Писании:
«...авва Дорофей предупредил игумена: - Если придет к тебе, отче, Досифей и станет спрашивать о разных местах Священного Писания, нанеси ему удар.
Когда Досифей пришел к игумену и просил его объяснить непонятные места Священного Писания, игумен начал наносить ему удары, говоря:
- Зачем ты не молчишь, если ничего не понимаешь? Зачем ты осмеливаешься спрашивать о сем? Не должен ли ты больше заботиться о своей чистоте, вместо того, чтобы заниматься испытанием Писаний».
В папирусе с мимом слово “удар” написано сокращенно, что оставляет простор для различных интерпретаций этого слова.
